Я чувствовал себя недоразвитым. Меня как будто выставляли напоказ.
– Ну что, договорились? – спросил комментатор. – Попытаемся еще разок?
– Ага.
– Ну, поехали.
Оператор включил камеру.
– Итак, Арнольд, в декабре ты встретился со своей прежней командой и членами племени спокан в баскетбольном матче в резервации, и вы проиграли. Теперь они на первом месте в штате и приехали на матч на вашем поле. Как ты себя чувствуешь в связи с этим?
– Странно, – сказал я.
– Стоп, стоп, стоп, стоп, – затараторил комментатор. Теперь он злился. – Арнольд, ты не можешь придумать еще какое-нибудь слово, кроме «странно»?
Я немного подумал.
– А вот, – говорю, – придумал. Могу сказать, мол, из-за этого я чувствую, что очень быстро повзрослел, слишком быстро, и понял, что каждый момент моей жизни важен. И важен выбор, который я делаю каждый раз. И что баскетбольный матч, даже матч между двумя маленькими школами, совершенно не важными для всего остального мира, может решить, буду я счастливым всю оставшуюся жизнь или несчастным.
– Ого, – удивился репортер, – отлично. Прям поэзия. Давай так и скажем, хорошо?
– Хорошо, – говорю.
– Ладно, запускай, – велел он снова оператору и сунул микрофон мне в лицо. – Арнольд, сегодня тебе предстоит состязаться с твоими бывшими друзьями по команде, членами племени спокан, «Краснокожими Уэллпинита». Они занимают первую строку в рейтинге штата и искусно победили вас в декабре. Некоторые считают, что сегодня они вас разгромят. Как ты себя чувствуешь перед матчем?
– Странно, – ответил я.
– Так, ладно, всё, – сказал комментатор. – Хватит.
– Я что-то не то сказал? – спрашиваю.
– Ты мелкий засранец, – объяснил мне репортер.
– Ух ты, а вам разрешено так со мной разговаривать?
– Говорю как есть.
Ну, вообще-то, по большому счету он прав. Я вел себя по-свински.