Она не посмела ослушаться. Или не захотела? Не потому ли, что боялась узнать правду, увидеть то, что увидел Вася? Увидеть… Вспомнить… Впрочем, какая разница?! Оказывается, это одинаково больно!
Фроста не было всего пару минут, но минуты эти показались Мирославе вечностью. Несколько раз она порывалась пойти следом. Останавливал ее только Вася, который что-то рисовал на влажном песке подобранной стрелой. Никогда, ни при каких обстоятельствах Мирослава бы не бросила ребенка одного, особенно сейчас, когда опасность, кажется, витала в воздухе. Оставалась крохотная надежда, что мальчика напугала какая-нибудь ерунда, что-то несущественное. Но надежда эта истаяла, как только Мирослава увидела лицо Фроста.
Она стояла на берегу речушки так, чтобы не выпускать из вида мальчика и заросли, в которых скрылся Фрост. Так ей было легче. Так ей казалось, что все под контролем.
– Ну, что там? – спросила она шепотом. – Там что-то есть?
Он молча кивнул, жестом смертельно уставшего человека отбросил волосы со лба.
– Что? – повторила она уже настойчивее. – Чего ты молчишь?
– Надо вызывать полицию, – заговорил он наконец.
– Зачем? – Мирослава уже знала правду, но продолжала ее отрицать. Нормальная реакция на экстремальную ситуацию. Так бы сказал психолог. – Зачем нам тут полиция?
Она говорила, а сама пятилась к зарослям.
– Стой! – Фрост поймал ее за руку. – Тебе туда не надо, – сказал шепотом.
– Мне туда надо. Убери руку.
У них получалось говорить шепотом, но при этом орать друг на друга.
– Там… тело.
– Я поняла. Мне нужно увидеть… убедиться.
Она и сама не знала, в чем именно должна убедиться, но точно знала, что Фрост ее не удержит. Наверное, Фрост тоже это знал, потому что разжал пальцы.
– Ничего там не трогай, – сказал каким-то растерянным, словно бы недоуменным тоном.
Она не станет. Она только посмотрит, потому что это очень важно. Сначала посмотрит, а потом станет решать, почему важно.
Раз… два… три… четыре… пять…
Я иду искать…
Кто не спрятался, тот… мертв…