– Да, это так. Твой десятилетний план совсем не похож на мой.
– Но все может измениться, – пролепетала она. – Разве нет?
– Нет.
Я начал вышагивать у изножья кровати.
– Видишь, вот почему у меня есть правила. И если бы я, черт возьми, придерживался их и держал свои руки при себе, этого бы не случилось.
– Но ты создал эти правила для себя, когда тебе было больно, – тебе нужно было исцелиться, чтобы двигаться дальше.
– Мне нужно было реально осознать, на что я способен, – жестко сказал я, поворачиваясь к ней лицом. – И тебе тоже.
Она отпрянула назад, как будто я дал ей пощечину.
– Значит, для тебя это действительно был только секс?
Я посмотрел на нее, плачущую на кровати, и мои руки сжались в кулаки. У меня болели руки от желания обнять ее. Но это лишь отсрочило бы неизбежное.
– Да, – солгал я, зная, что никогда не прощу себе, что причинил ей такую боль. – Ты была права все это время. Мне было одиноко, а ты была здесь. Я воспользовался этим, и мне жаль.
– Лжец! – закричала Блэр, вскакивая на ноги. – Ты не сожалеешь! Все твои извинения – ложь. Я думала, что ты другой, но ты такой же, как все. Мне не следовало доверять тебе.
Ее слова пронзили меня до глубины души. Блэр была права – я был лжецом, но не в том смысле, в котором она думала.
У меня не было ни денег, ни славы, ни статуса, но у меня была честь, и меня убивало то, что Блэр думала иначе. Но прежде чем я смог защитить себя – если это вообще было возможно, – она выбежала из спальни и захлопнула за собой дверь.
С тяжелой грустью, которую не чувствовал с тех пор, как потерял отца, я опустился на кровать, положив голову на руки.
Я снова был один. Но это было ужасно.
Глава 18
Блэр
Первое, что я сделала, это выбросила дурацкий юбилейный торт, швырнув его в мусорное ведро со всей силой, на которую была способна.