– Я знаю, как это делается, – Анька говорит быстро и безапелляционно, – сейчас нам надо ко врачу. К женскому. Они напишут справку, подтвердят, что у тебя был половой акт. Этот урод предохранялся?
– Н-нет. Кажется, н-нет, – от осознания этой мысли меня резко встряхивает. А ведь и правда. О презервативе в деканском кабинете и речи никакой не было.
Надо, что ли, таблеточку экстренной контрацепции купить…
– Козлина! – Анька яростно встряхивает густой гривой своих вьющихся волос, – Ну ладно. Тем лучше. У тебя, может, даже анализ возьмут, чтобы подтвердить, с кем был секс. А потом едем в полицию, пишем заявление на этого мудилу. А потом… Потом к папе. Он его на всю Москву ославит. Он не подойдет к тебе больше.
– Нет!
Я вырываюсь так резко, Анька даже чуть не теряет равновесия от моего рывка. Замираю на месте каменной статуей. Всем видом показываю, что не собираюсь сдвигаться с места.
– Я не пойду, Ань, – качаю головой я, – не пойду. Никуда не пойду. Ни ко врачу, ни в полицию, ни к твоему отцу. Нет!
– Кать, – Анька шагает ко мне, руки опускает на плечи, – послушай меня, пожалуйста. Он ничего тебе не сделает. Он сядет. Сядет за изнасилование. Но ты не должна позволять ему и дальше держать тебя на крючке. Не ведись на угрозы. Чем таким он тебя запугивает, что ты сломалась? Ты… Ты ведь сильнющая. Я так тобой восхищалась…
…Но это в прошлом, конечно.
А уж в какую бездну упадет её уважение ко мне, когда я ей договорю всю правду – даже думать не хочу.
– Это не было изнасилование, Ань, – устало качаю я головой, – ни в один раз не было. Все разы я сама хотела. А сегодня… Сегодня скорее он на меня заявление может написать.
Я, конечно, в уме представляю то заявление с формулировкой “она сидела под моим столом и грязно насаживалась на мой член своим ртом, без добровольного моего согласия” – но факт остается фактом. Сегодня инициатива была моей. Это я хотела его так, что даже считая его женатым, с бешеной дури, мне было на это плевать.
Анька снова смотрит на меня во все глаза. Выискивает что-то глазами. Ищет-ищет, и никак не найдет при этом.
Потом встряхивает головой недоверчиво, оглядывается по сторонам.
– Пойдем выпьем кофе, – твердо говорит и кивает в сторону вывески “CoffeeOne”, подмигивающей нам из переулка, – я хочу услышать полный рассказ, а не урывочный. Потому что пока я вообще не понимаю, как ты во все это влипла.
Я пытаюсь на самом деле что-то ответить, но… Сил все еще нет. Позволяю утащить себя в кофейню, позволяю купить себе кофе, позволяю запарковать мою задницу за пластиковым столом на летней веранде кофейни.
– Ну, давай, рассказывай, – Анька раздраженно шарится по сумке, что-то ищет, швыряет на столешницу то помаду, то бумажки в прозрачном файле, – как ты вообще умудрилась-то?
Рассказ приходится цензурировать.
О том, что работаю я стриптизершей, не знает даже Анька. Я говорила про сменную работу официанткой в ресторане по выходным и в редкие ночные смены. Вот и сейчас рассказываю историю сближения с Ройхом с точки зрения этой легенды. Что увидел на работе, навешал за меня по морде кредитору моего братца, хотел было взять за помощь сексом – но я не согласилась. Потом – снова приперся ко мне на работу, два раза отбил меня от Вовчика, пострадал из-за него, как первый раз мы с ним переспали…
– Боже, Катька, – Анька закатывает глаза, – у тебя фетиш, что ли, на пострадавших? Надо Костру сказать, чтоб ногу сломал, тогда у тебя с ним точно выгорит?
ebooksa