Святые наших дней

Самтавро

И вот, 13 октября 1971 года, накануне престольного праздника кафедрального собора Светицховели, он пришел в этот собор:

– Доверил все Господу. Вечером остался в Светицховели и помолился. Под праздничное утро было мне откровение – как будто я взлетел и опустился прямо в алтарь. Вижу – там Католикос и священники. Литургия должна начаться, готовятся. В это время я увидел Божию Матерь и Спасителя. Они остановили Католикоса: «Только от него примем Жертву». И на меня показали. Понял: Спаситель и Матерь Божия утешили меня. «На праздник наверняка причастят!» – подумал я. Утром, до начала литургии, мне сказали: «Католикос зовет». Пришел. Он испуганно взглянул на меня. Видимо, и ему было явление, но ведь мне не скажет. Спросил, готов ли я к причастию. Потом позвал священника: «Одень Гавриила, пусть войдет в алтарь и служит литургию».

Архимандрит Гавриил (Ургебадзе)

После литургии Католикос спросил его:

– Если назначу в женский монастырь Самтавро и в семинарию в Мцхету, пойдешь?

Отец Гавриил ответил согласием.

Католикос сказал:

– Пойди, спроси у владыки Илии, согласен ли он.

Владыка Илия, будущий Католикос-Патриарх, был тогда митрополитом Сухумским и Абхазским, одновременно ректором семинарии во Мцхете. Монастырь Самтавро тоже находился в его ведении. Когда отец Гавриил пришел к нему с вопросом о назначении, тот сказал, что ничего более радостного не мог ожидать.

Получив назначение, отец Гавриил поселился в башне царя Мириана – высокой цилиндрической башне XVIII века, сложенной из камней и каменных блоков, с крохотными окошками-бойницами. Там у него была комната, которую он, по своему обычаю, украсил многочисленными иконами, фотографиями и изречениями святых, вставленными в рамки, а также множеством лампад.

7 апреля 1972 года умер Католикос-Патриарх Ефрем II. Был избран новый Католикос: Давид V. Вскоре после этого митрополита Илию освободили от руководства семинарией и монастырем Самтавро, а отца Гавриила – от должности духовника этого монастыря.

С 1972 по 1990 годы он снова жил главным образом в своем доме-храме. Иногда запирался там на два-три месяца, запасшись водой и сухарями, и проводил время в полном уединении. Иной раз приезжал в Самтавро и оставался там на несколько дней. Часто отправлялся в паломничества по разрушенным церквам и монастырям:

– Я по мере возможности посещал все знакомые и обнаруженные мною церкви и монастыри, везде приносил Бескровную Жертву, чтобы Господь помиловал мой народ, который пребывал в безбожии, и восстановил для богослужения разрушенные, закрытые или заброшенные из-за коммунистического режима церкви и монастыри. Почти всю Грузию я так обошел.

Монастырь Давид-Гареджи

Вспоминает прихожанка, иногда сопровождавшая его в этих путешествиях:

– Молитвы – вечернюю и утреннюю – мы проводили ночью, а службу он начинал очень рано, как только забрезжит рассвет. В основном так поступали из-за предосторожности отца Гавриила. Он всячески старался, чтобы нас не заметили и из-за этого мы не нажили бы себе неприятностей. В те времена все религиозное таило в себе опасность. Если бы нас случайно обнаружил какой-нибудь неверующий или партийный, он мог сообщить милиции, и это могло создать много проблем.

Однажды, когда отец Гавриил с небольшой группой верующих возвращался после ночного бдения в одном из разрушенных монастырей, к ним пристала толпа молодых парней. И вдруг отец Гавриил развел руками, запел, начал пританцовывать. Парни начали хохотать:

– Эй, ребята, да он сумасшедший!

И отстали от паломников.