Обещание

«Он не вернулся. Я сегодня не на работе, я надеялась… — Зои замолчала. — Так что же произошло? Почему планы изменились?»

Дэн стиснул зубы. Если Патрик исчез в сильном раздражении, чтобы заставить Дэна почувствовать вину, то он не собирается до этого опускаться. Он отказывался чувствовать себя виноватым в чем бы то ни было, когда единственным виноватым был Патрик. «Мы немного повздорили, — сказал он. — Я видел, как он пошел вдоль Темзы, так что я подумал, что он направляется домой».

«Из Хаммерсмита? Почему он не взял такси?»

Ее вопрос был резонен. Но Патрик, вероятно, просто захотел побыть в одиночестве, подумал Дэн, вместо того чтобы тащиться с братом обратно на главную дорогу. Он мог бы даже забраться в ближайшую «Голубку», чтобы выпить утешительного виски, прежде чем идти дальше. «Я не знаю — все немного накалилось», — признался он. Он напомнил себе, что не собирался расстраиваться из-за этого. Не будет расстраиваться.

«Ну, и из-за чего? Что такое ужасное случилось, что он не вернулся к тебе?»

Дэн на мгновение заколебался, его взгляд привлек скворец в саду, который по-бандитски скакал, склонив голову набок.

«Дэн?» — подтолкнула Зои, и ему пришлось быстро соображать. Он ни за что не мог сказать ей правду. Ни за что.

«Ничего особенного, — сказал он наконец. — Слишком много выпили. Ты пробовала позвонить ему на рабочий телефон? Может, в другом у него сел аккумулятор».

«Да, он где-то в доме — я слышу, как он звонит. Черт возьми. Где же он тогда? Дай мне знать, если он появится, хорошо? И я тебе сообщу, если что».

Поначалу Дэн не слишком беспокоился, предполагая, что брат, должно быть, провел ночь у приятеля и сейчас отсыпается после выпивки. Без сомнения, он скоро появится у Зои с охапкой нарциссов и массой извинений и очарует ее улыбкой. У него это хорошо получалось. «Дэн, ты сказал, что у вас вышла небольшая ссора», — рискнула снова намекнуть Зои, но он отмахнулся. «Неважно», — ответил он. Но на самом деле для Дэна это было важно.

Прошел день, наступил вечер, а от Патрика по-прежнему не было никаких вестей. Позвонила Лиз, с которой Зои связалась, желая узнать, из-за чего был спор. «Надеюсь, ты не расстроил его, — упрекнула она. — Ты же знаешь, каким он бывает чувствительным». В этом весь Патрик, подумал Дэн, закатывая глаза. Единственный человек, который мог изваляться в дерьме и вынырнуть, благоухая. Действительно, чувствительный. Прошлой ночью Патрик был чувствительным, как кирпич, летящий в окно, если судить по тому, как он разговаривал с Дэном. Тем не менее Дэн начал ощущать подкрадывающийся страх. Что-то было не так. Потому что Патрик был не из тех, кто вот так срывается и исчезает на долгие часы. Да, временами он мог быть ненадежным, но он был всегда привязан к телефону; это было совершенно не в его характере — игнорировать звонки и сообщения, дистанцироваться.

К тому времени, когда Дэн снова поговорил с Зои и изложил свои опасения, она уже опередила его, связавшись с местными больницами, друзьями, семьей, а несколькими минутами ранее — с полицией. «Я не понимаю, что такое случилось, что он не остался у тебя, — волновалась она. — Ты что-то от меня скрываешь? Или покрываешь его? Мне сейчас очень нужно знать, понимаешь? Забудь о братской верности или о каком бы то ни было кодексе, который у тебя есть, — Дэн, мне нужно знать, что с ним все в порядке».

От этих вопросов его передернуло. Он придумал несколько фраз в ответ — настолько коротких, что их можно было произнести на одном дыхании, — но произнеся их, он понял, что Зои не совсем поверила ему. Однако у них были более важные дела, на которых нужно было сосредоточиться: шли часы, а от Патрика так и не было вестей. Оглядываясь назад, Дэн с трудом мог вспомнить, как они тащились сквозь это время, заполняли последовавшие странные дни ожидания, когда страх усиливался с каждым тиканьем часов. Было такое чувство, как будто они все сходят с ума. Он продолжал думать о том, что люди просто так не исчезают, — только не взрослые мужчины с семьей, бизнесом и всеми атрибутами прекрасной жизни. Четыре дня спустя полиция снова вышла на связь. Тело мужчины было найдено выброшенным на берег в Воксхолле, и, когда Зои попросили приехать и опознать его, она подтвердила, что это — ее муж. Ее покойный муж, Патрик Кристофер Шеппард, который ушел и не вернулся. Полиция захотела поговорить с Дэном, как с последним человеком, который видел его живым в ту ночь. Был ли Дэн виноват? Это было именно так. Чувство вины обрушилось на него, как удар коленом между ног, за которым последовали двойные удары горя и потрясения. Патрик просто ушел из его жизни, и они никогда больше не смогут увидеться, не говоря уже о том, чтобы помириться и все исправить. Он все вспоминал свой последний взгляд на брата.

Ему снилось, что они вместе идут по тропинке вдоль реки, что он — Дэн — передумал и зовет Патрика обратно. «Не будь идиотом, ты можешь остаться, — хрипло и неохотно говорил он в этих снах. — Это не значит, что я прощаю тебя. Не прощаю, ты, кусок дерьма. Но ты можешь остаться, ясно?»

Именно так должны поступать братья, ведь так? Держаться вместе, несмотря на хорошее и плохое, быть не разлей вода. Но вышло иначе. В реальной жизни Патрик уходил, а Дэн не смог найти слов — или милосердия, — чтобы остановить его.

Это был настоящий кошмар наяву. Поначалу никто из них не мог воспринять эту новость. Дэн поймал себя на том, что одержимо размышляет над тем, как его брат оказался в реке, какая ужасная цепь событий привела к этому жуткому, кошмарному исходу. Патрик всегда был сильным пловцом, был уверен в себе и в бассейне, и в море. Он был энергичен и здоров — его смерть оставалась загадкой. Не знать, как он умер, что произошло в эти последние мгновения его жизни, было мучительно. Испугался ли он, когда пришел конец? Был ли он вообще в сознании? Дэн продолжал представлять себе, как лицо брата погружается под воду, как река поглощает его. Однажды он видел, как в Гринвиче на берег Темзы выбросило мертвую собаку, и он так и не смог забыть раздутый, искаженный труп, уродливую голову с пустыми глазницами, выеденными рыбами. Он продолжал представлять себе безжизненное тело Патрика, грязное и промокшее, выброшенное приливом на илистый берег реки, и хуже этого не было ничего.

Вскрытие показало травму головы, но им объяснили, что это могло случиться из-за того, что Патрик упал и ударился головой перед тем, как свалился в реку, или, в равной степени, из-за нападения, ограбления, которое заставило его пошатнуться и потерять равновесие. И вообще, где именно он упал в реку? Дэн довольно регулярно ходил пешком и ездил на велосипеде по тропинке вдоль Темзы и обнаружил, что снова и снова пытается пройти по возможному пути брата. На больших участках тропинки были ограждения или кусты, отделявшие пешеходов от воды, но были и участки, где человек мог запросто свалиться в воду и утонуть. Или, если уж на то пошло, броситься туда намеренно. Но он бы этого не сделал, не так ли? Только не Патрик. Он любил жизнь, по крайней мере, Дэн всегда так считал. Ему определенно было ради чего жить.

На него снизошла привычная усталая грусть, и Дэн оторвал взгляд от сада. На самом деле он знал, что должен нанять рабочего, чтобы тот разобрался с платаном, просто избавился от этой штуки раз и навсегда. Один из соседей на днях довольно многозначительно спросил, когда его уберут, но мертвое дерево так сильно ассоциировалось с последней ночью Патрика и чувством вины Дэна, что он ощущал какой-то психологический блок, не дающий ему это сделать.

Он пошел за ключами от машины и попытался стряхнуть с себя тоску. Через полчаса он должен встретиться с Лидией Фокс, и ему придется объяснить ей официальную версию смерти брата, а также выяснить, что было между ней и Патриком все эти годы. Он был настороже, полный глубоких подозрений. И глубокой преданности Зои. Но когда он разговаривал накануне с этой Лидией, разговор получился очень странным. Патрик, должно быть, назвался ей вымышленным именем (Армстронг, действительно, усмехнулся он про себя — типично; вообще-то странно, что Патрик не сказал ей, что его фамилия Тестостерон), а она так настороженно говорила об их предполагаемой встрече, как будто не доверяла Дэну.

Справедливости ради, ей стоило быть осторожной, хотя бы потому, что он твердо намеревался предостеречь ее, чтобы она держалась подальше от Зои и детей. Когда Дэн увидел визитную карточку с ее именем на холодильнике Зои, у него чуть не случился сердечный приступ, и он сразу же сделал худшие выводы — что Лидия собирается шантажировать Зои или как-то обмануть ее, что она замышляет что-то плохое, и ее нужно остановить. Он проклинал себя за то, что, не сдержавшись, выпалил на кухне Зои: «Постой, так ты ее знаешь? Эту Лидию Фокс?» — потому что после этого уже не мог положить визитную карточку в карман и забрать, опасаясь привлечь к ней еще больше внимания. Ему пришлось украдкой сфотографировать детали, когда Зои пошла открывать входную дверь. Его мысли лихорадочно метались. Но Зои явно не знала, что Лидия была кем-то другим, кроме женщины, которую она встретила в магазине, и Дэн хотел, чтобы это так и оставалось.