- Почему же?
- Сейчас на вершине мы, - сказала Мазекресс. - Если вернется Древнейший — на вершине будет он. Если вообще захочет остаться в Паргороне. Если ему вообще понравится то, во что мы превратились. Если он не пожелает уничтожить нас и пересотворить.
- Да, такого допустить нельзя, - согласился Гламмгольдриг. - Но… но риск того стоит! Покажи же мне настоящую монаду, друг мой Саа’Трирр, меня терзает любопытство!
Серый купол чуть заметно содрогнулся. Несколько парящих над ним кэ-миало подлетели ближе, коснулись извилин щупальцами. Откуда-то из недр выплыл светящийся шарик… еще одна гигантская жемчужина. Она была очень похожа на ту, что принес Гламмгольдриг, но чем-то неуловимым все же отличалась.
- Кстати, откуда ты получил свою «монаду», Гламмгольдриг? - спросила Мазекресс, глядя то на фальшивку, то на оригинал. - Они почти идентичны. Саа’Трирр, кто еще знал, как она выглядит?
-
- Да я просто САМ ЕЕ СОЗДАЛ! - проревел Гламмгольдриг, резко возвращаясь к своему нормальному размеру.
К небесам взметнулась пылающая аура. Земля пошла трещинами, воздух загудел. Желудок Древнейшего не просто стал втягивать в себя все сущее — он превратился в живую черную дыру, до предела увеличил силу тяжести. Гравитационные возмущения скомкали все на сотню кульмин вокруг, Ярлык Мазекресс поплыл, а купол Саа’Трирра заколебался так, словно его колотили огромными кулаками.
И сверкающая в центре этого ада жемчужина поплыла к хохочущему Гламмгольдригу…
-
Мысль Саа’Трирра заполнила все мироздание. Накрыла ментальным пологом. Пространство зарябило и стало искажаться, Гламмгольдриг почувствовал дурноту, а сотня кэ-миало разом исторгла убийственные импульсы. Кор’Скатон, Мо’Нахти, Уль’Вакам и Шег’Раа — все четверо выставили экраны, защищая отца и давя мозговым излучением на Гламмгольдрига.
Кому угодно другому это мгновенно сожгло бы разум. Но Гламмгольдриг знал Саа’Трирра десять тысяч лет. Он готовился к этой стычке. И он был Желудком Древнейшего — а Желудку необязательно думать.
Желудку нужно только жрать!
Именно поэтому Саа’Трирр атаковал его исключительно грубым давлением. Большинство остальных обитателей Паргорона не были противниками Мозгу, он мог овладеть любым разумом. Однажды они с Гламмгольдригом уже сражались, уже мерились силами… давно, больше восьми тысяч лет назад. Саа’Трирр тогда не сумел победить в одиночку и призвал подмогу, взял под прямой контроль аж шестнадцать кульминатов — и те едва не убили Желудка.
Но сейчас кульминатов поблизости нет! Никого нет, кроме этих кэ-миало — а их силы Гламмгольдриг тоже не боялся! Все остальные там, убивают друг друга возле Башни Душ… и это просто идеальный момент, чтобы стать владыкой Паргорона!
- МОЗГАМИ УПРАВЛЯЕТ ЖЕЛУДОК, САА’ТРИРР! - проревел Гламмгольдриг.
Два колосса давили друг друга демонической силой. Мир вокруг них рассыпался, обращался в пыль. Фальшивая жемчужина давно испарилась, а вот настоящая… настоящая только ярче светилась, испускала будто безмолвную музыку — и демоны рвали друг друга, борясь за эту музыку.
Огромный мясной вулкан. Пульсирующая серая громада. Гламмгольдриг и Саа’Трирр словно врезались лбами — при том, что их разделяло немалое расстояние. Два самых могущественных существа в Паргороне сцепились не на жизнь, а на смерть — и пока что были на равных.
Пока что. Ярлык Мазекресс стремительно растворялся, она отзывала свой образ. И когда он исчез совсем — это не заняло много времени! - в воздухе раскрылся портал. Из черного провала вылетел упругий хобот, исторг море слизи и вцепился в бок Гламмгольдрига.
С другого конца Чаши Мазекресс немногим могла помочь Саа’Трирру. Ее могущество очень локализовано и имеет преимущественно мирный характер. Но отвесить при нужде хорошую плюху Матерь Демонов могла.