– Куда она отправилась?
– Салли не сказала, но у меня есть кое-какие подозрения. Полагаю, она уже кого-то нашла. Теперь я себя уговариваю, что Салли сделала хороший выбор. Ей нужна семья, настоящий муж, дети. Мне была невыносима мысль, что она станет ухаживать за мной дряхлым. Возить к врачу, отсчитывать таблетки. Катетеры, мочеприемники…
– Брось, Люсьен, тебе еще рано об этом думать. У тебя впереди несколько хороших лет.
– Для чего? Я любил юриспруденцию и скучаю по тем славным денькам, но теперь я состарился и слишком завишу от своих привычек, чтобы отмотать все обратно. Представляешь, чтобы старый хрыч вроде меня сдавал экзамены на возвращение в адвокатуру? Я бы все завалил и не пережил позора.
– Вряд ли, – пробормотал Джейк без всякой уверенности. Ему был совершенно ни к чему возродившийся адвокат Уилбэнкс, сеющий в конторе хаос.
Люсьен поднял стакан.
– Слишком много выпивки, Джейк, мозги уже не те. Два года назад я засел за книги с намерением сдать экзамен, тогда и обнаружились изъяны в памяти. Законодательные акты удерживались у меня в башке не более недели. Очень тяжко, знаешь ли.
– Да, – кивнул Джейк, с ужасом вспоминая экзамен по адвокатуре. Его лучший друг с юридического факультета дважды провалил его, после чего удрал во Флориду и стал риелтором. Печальный карьерный зигзаг…
– Моя жизнь лишена цели, Джейк. Я только и делаю, что слоняюсь туда-сюда, а когда не слоняюсь, то есть почти всегда, то сижу на веранде перед домом, читаю и пью.
За двенадцать лет знакомства с Люсьеном Джейк ни разу не слышал от него подобного самобичевания. Люсьен вообще никогда не жаловался на свои трудности. Он мог часами возмущаться несправедливостью, адвокатской коллегией штата, соседями, недостатками адвокатов и судей, имел склонность к приступам ностальгии, сетовал, что никого уже не может засудить, но не терял самоконтроль, не выдавал своих истинных чувств. Джейк считал Люсьена счастливым наследником, сознающим свою редкостную удачу.
– Ты всегда здесь желанный гость, Люсьен. Ты – замечательный наставник, я исключительно ценю твою интуицию.
Это было правдой лишь отчасти. Два года назад, когда Люсьен шумел насчет своего желания вернуться в профессию, Джейка не слишком радовала данная перспектива. Но со временем, столкнувшись с трудностями учебы, Люсьен перестал разглагольствовать об экзамене на адвокатуру и вернулся к прежней рутине – заглядывал в контору на час-другой.
– Я тебе не нужен, Джейк. Впереди у тебя долгая карьера.
– Порсия прониклась к тебе уважением.
Начало было нелегким, но со временем у этих двоих установилось хрупкое перемирие, а в последние полгода им даже понравилось сотрудничать. Еще не учась в университете, Порсия проявляла качества недюжинного аналитика, а Люсьен учил ее писать так, как положено адвокатам. Ему нравилась ее мечта – стать первой в городе чернокожей женщиной-юристом, он с радостью пригласил бы ее сотрудником в свою старую фирму.
– Уважение – слишком сильное слово. К тому же через два месяца она уйдет.
– Уйдет, чтобы вернуться.
Он помешал лед в стакане и сделал глоток.
– Знаешь, чего мне больше всего недостает, Джейк? Зала суда. Мне все там нравилось: присяжные на своей скамье, свидетель, выступающий с показаниями; хороший защитник, желательно, опытный судья, следящий, чтобы в схватке все было по справедливости. Я любил судебную драму. В открытом суде люди обсуждают то, о чем нигде больше не стали бы говорить. А куда деваться? Не всегда хочется, но надо, они ведь свидетели. Мне нравилось «раскачивать» жюри, убеждать добросовестных скептиков, что они стоят на стороне добра и должны идти в указанную мной сторону. Ты знаешь, за кем они последуют?
Джейк сбился со счета, сколько раз он уже слушал эту лекцию. Однако сейчас он кивал, делая вид, будто впервые все это слышит.
ebooksa