— Вы не должны корить себя, ваше величество. Каждый может потерять контроль. К тому же она слишком остро отреагировала. Тут не меньше ее вины, чем вашей.
Он поднял голову.
— Вы так меня утешаете?
— Я так говорю вам правду. Вы король, на вас большая ответственность, и простолюдинам, да и лордам тоже следует об этом помнить.
— Вы большое вспомоществование, леди Лорелея. — Он легонько пожал мне руку. — С тех пор, как вы приехали, я чувствую большое облегчение, чувствую, что меня кто-то понимает.
Коротко улыбнувшись, я поднялась.
— Пойду распоряжусь, чтобы вам принесли другой завтрак и убрали все это.
Алекто шагала по коридору, чувствуя, что ее трясет. За что с ней так? Что она такого сделала? Но плакать она не станет, не дождутся.
Зло вытерев сухие глаза, она хотела свернуть к их с матерью покоям, когда услышала рыдание. В первый момент она даже подумала, что все же расплакалась. И только во второй поняла, что плачет кто-то, кто сидит, свернувшись клубочком, в углу.
— Эй, что с тобой? — позвала она, по наряду поняв, что перед ней служанка.
Та подняла голову, и Алекто пришла к выводу, что девушка предается этому занятию уже довольно долго, ну или же очень усердно: лицо так опухло от слез, что было малоузнаваемым.
— Простите, миледи… — Девушка попыталась подняться, но Алекто жестом ее остановила. — Нет, сиди, ничего страшного. — И, подобрав подол, опустилась рядом.
— Что случилось?
В ответ служанка зашлась икотой, в промежутках пытаясь объяснить, из-за чего плачет, но Алекто разобрала только "король" и "каша".
— Так ты плачешь из-за не получившейся каши?
Та замотала головой.
— Нхет, — девушка провела рукой под носом, из которого непрерывно текло, и попыталась пояснить, но вышло опять лишь неразборчивое бормотание вперемешку с рыданиями.
— Ладно, — мягко остановила ее Алекто. — Мой день тоже не задался. Эти выдры в рабочей комнате… — Она умолкла и порылась в своем кошеле в поисках носового платка.
Вместе с ним пальцы нащупали что-то твердое, и на ладони Алекто опять оказалась четырехголовая фигурка. Ее Алекто спрятала обратно, а платок протянула служанке.
— Держи, эта каша не стоит того, чтобы ты из-за нее плакала.