— Что мне делать? — испугался Эли.
— Мать, позови ее, — выдавила Алекто, дыша с расстановкой и мучительно кривясь.
Когда Эли выскочил из комнаты, Алекто отпустила ногу и перестала кривиться. Она немного чувствовала вину перед младшим братом, но идея, которая пришла ей во время игры, не терпела отлагательств. Алекто взяла фигурку и, медленно повернув ее, посмотрела на один из знаков, который и сложил пазл в ее голове в тот самый момент, когда Эли с победным видом занес карту.
Сперва ей лишь показалось, что этот символ смутно ей что-то напоминает. Но теперь, рассмотрев его хорошенько, она была уверена, что именно такой видела на теле одного из огнепоклонников в ночь Солнцеворота. Да, точно, приятель Сверра по какой-то причине носил на своей коже тот же самый знак, который был сейчас перед ее глазами. Кажется, она узнает и другие… И единственный способ все выяснить — это еще раз встретиться со Сверром.
— Что с тобой? — В комнату вошла мать.
— Моя нога, — Алекто снова потянулась к лодыжке, чувствуя, что разыгрывать спектакль перед матерью будет сложнее, чем перед Эли, маячившим за ее спиной.
— Я позову лекаря.
— Нет, он уже сделал, что мог. Я хочу другого.
— Какого же? Я спрошу у приезжих.
— Когда мы были в столице, я узнала, что к дочери одной из жительниц ходит врачеватель, который буквально творит чудеса.
Это была правда в обеих частях, но только если не связывать их воедино: Сверр ходил лечить дочь Старой Марты, и он действительно творил чудеса с помощью огня.
— Ты хочешь лекаря простолюдинки?
— Если он поможет мне, то да.
Мать присела на край кровати.
— Нога, кажется, выглядит лучше.
— Тогда почему мне так больно?
Вздохнув, мать посмотрела на нее.
— Хорошо, я пошлю за ним.
— Спасибо.
— Вашей дочери стало хуже?