– Мне не хозяйство нужно, а чтоб она из-за этого мне не отказала.
– Если вы ей понравитесь, она не станет отказывать, товарищ старшина!
– Не шути!
– Не шучу.
– Тогда иди и занимайся своим делом. Только вот что скажу: если ты, как вчера, будешь при всех много болтать, я тебе хвост прищемлю. И этот разговор должен остаться между нами.
– Я могила, товарищ старшина!
– Ну, иди…
Луговкин уже выходил из дверей, когда его остановил голос Марчилюнаса.
– А иначе до конца службы тебе не видеть обеда в этой столовой.
Чувствовалось, что в ближайшие дни полк будет проводить учения, из дивизии приезжала комиссия, полк по полдня держали в поле, проверяя боевую готовность каждого десантника.
* * *
Сигнал тревоги, как всегда, прозвучал ночью. Ребята вскакивали с кроватей, жмурясь от яркого света и спросонья натыкаясь друг на друга.
– Где мой левый сапог?.. – раздался голос Андурсова-первого, который на одной ноге прыгал по полу. Вместо своего сапога он нашел другой, но надеть его не смог, оказался мал.
– Ищи, – крикнул ему кто-то.
– Где искать, когда все уже надели свои сапоги?
– Тогда, наверное, его собака унесла, – сказал Морозов.
– Откуда на третьем этаже может быть собака? – спрашивал кто-то, не поняв шутки.
– Эй, дежурный, у меня сапог украли!
Услышав голос брата, Андурсов-второй повернулся к нему и вместо того, чтоб помочь, прикрикнул:
– Вечно у тебя все не как у людей.