– Толя, помнишь, мама учила нас общаться с хорошими людьми? А мне не нравятся твои дружки. Они только и знают, что хохочут друг над другом. ведь ничего смешного нет, а они заливаются… Как глупые дети, ведь это армия и люди здесь становятся взрослыми, – говорил Олег, пытаясь убедить брата.
– А ты не трогай моих друзей! – запальчиво крикнул брату Андурсов-первый и пошел к ребятам.
– Тогда я все маме напишу, – решил припугнуть брата Олег.
– Пиши, только оставь меня в покое! – крикнул Толя. – И друзей моих оставь в покое. Они тебе не по зубам, – и отошел в сторону.
Началась посадка на самолеты и мысли всех сконцентрировались на прыжках. Бабагельды пока шел к самолету, вспомнил, как во время прошлых прыжков, когда он приготовился прыгнуть и стоял у люка, ему показалось, что летящие внизу его товарищи похожи на клин журавлей, улетающих в теплые края, а через несколько секунд парашют раскрывался, как огромный белый цветок, а потом рос в небе и становился похожим на купол белой туркменской кибитки…
Офицеры знали, что десантники всегда ждут, когда начнутся прыжки. Ребятам уже надоело ждать и спрашивать офицеров о предстоящих прыжках: “Скоро забудем, что десантники», – говорили они между собой. Офицеры знали, что после нескольких прыжков это уже становится потребностью и понимали нетерпение своих солдат.
В самолете лейтенант Буйнов проверил крепление колец к специальному тросу. Внутри было тепло, самолет гудел и чуть подрагивал от нетерпения подняться в воздух. Уставшие от ожидания на ветру ребята задремали…
Самолет взлетел и набирал высоту. Звук сирены снова поднял всех на ноги.
Сильный ветер ворвался в самолет из открытого, как пасть кита, хвостового люка. Первым в проем прыгнул курносый капитан, а за ним с равными промежутками десантники.
Бабагельды, когда настала его очередь, тоже пробежал по самолету и бросился в небесную пустоту. И опять перед ним была та же картина: подхваченные мощным потоком воздуха его товарищи неслись вниз, к земле, как стая птиц. Он стал считать: сто один, сто два… сто пять и дернул кольцо. Отрывающийся аппарат громко щелкнул, сработал четко. Парашют тряхнуло, и он стал наполняться воздухом. Теперь надо было определить направление ветра, повернуться к нему спиной и спускаться вниз. Холодный воздух облизывал лицо шершавым языком. Бабагельды услышал, как кто-то в воздухе закричал “Урра!». Его тоже охватило то непередаваемое чувство парения и счастья, которое бывает только в воздухе, что он, не удержавшись, что было сил закричал: “Ура-а-а».
На земле, собирая парашют, Луговкин видел, как наполненный воздухом парашют тащит по земле запутавшегося в стропах десантника: “Вот балда, не подтянул нижнюю стропу!» и, бросив свой парашют, побежал на помощь товарищу.
– Ты что, первый раз прыгаешь, хочешь шею себе сломать! -закричал он, не узнав парня с парашютом. Но когда вытащил его из-под купола, увидел улыбающегося Бахтиярова, который давно ходил ниже травы и тише воды.
– Это ты?! – радостно закричал Луговкин.
– Да, я.
– Ну, молодец! Видишь, как здорово у тебя получилось.
– Я прыгнул, правда?! – словно самому себе повторял Бахтияров.
– Поздравляю, десантник! – Луговкин протянул ему руку. Но возбужденный от радости Бахтияров подпрыгнул и, крепко обняв Луговкина, поцеловал.
– Слушай, так это ты “Ура!» кричал, – спросил Луговкин.
– Я, и еще кто-то рядом.
Все от души радовались, что Бахтияров, наконец, смог прыгнуть вместе со всеми. Как именниник, получивший неожиданный подарок, он целый день ходил в отличном настроении. Теперь и он был равным среди “воздушных» братьев.
ebooksa