Однако на этом возможности не исчерпываются. В последние годы физики прибегают к фотонам для передачи информации, что стало возможным благодаря таинственной способности, обнаруженной в мире бесконечно малого, – квантовой запутанности. Она подводит нас к феномену, знакомому лишь по научно-фантастическим фильмам, – к квантовой телепортации.
Недавние исследования наводят на мысль, что законы квантовой механики распространяются и на макроскопический мир. Пусть это пока звучит дико, но запутанность может иметь место между объектами, принадлежащими к классической области реальности. Таковым, например, является мозг. Есть ли шанс, что два мозга, видимый и невидимый, находятся в состоянии квантовой запутанности? Зная квантовое состояние их компонентов, можно без труда передать содержащуюся в них информацию. Взаимодействие разума и мозга может проявляться и между двумя разновидностями мозга – видимой и невидимой – посредством процесса, подобного квантовой запутанности, или какой-то неизвестной ее версии.
16
Невидимое окружение
Невидимые тело и мозг требуют такого же окружения: места, подходящего для того, чтобы можно было двигаться и взаимодействовать с объектами и другими личностями, порожденными этой средой или явившимися из нашей видимой реальности.
Способны ли мы сейчас познать мир, с которым начинаем знакомиться лишь после того, как наш физический мозг прекращает свое функционирование?
Давайте представим, что однажды утром мы решили отправиться из Боготы, расположенной в Латинской Америке, в Париж. Что мы будем делать в первую очередь? Наверное, попытаемся найти среди наших знакомых того, кто уже бывал в Париже. Если получится, то расспросим его о деталях путешествия, которое собираемся осуществить. Какое из средств транспорта, способных нас туда доставить, является самым надежным и безопасным? На каком языке общаются местные жители? Также логично было бы спросить о том, где лучше разместиться и насколько безопасно жить в этом районе и контактировать с окружающими людьми. В итоге, скорее всего, мы купим путеводитель, где и найдем ответы на большую часть своих вопросов. Только так у нас получится выжить в окружении, отличающемся от того, к которому мы привыкли.
Итак, рано или поздно нам всем предстоит самое важное в нашей жизни путешествие. И мне кажется неразумным и неосмотрительным ждать приближения этого момента, даже не предпринимая попыток выяснить, что нас там ожидает. Так что же мы можем сделать?
Первые попытки исследования
На протяжении древней и новой истории поступали сообщения от субъектов, утверждающих, что им удавалось мельком увидеть эти неизвестные территории. Находились и те, кто считал, что им удалось частично познакомиться с географией тех обширных регионов, которые ожидают нас, когда разум и сознание человека покинут свое земное прибежище. Предсмертные переживания или опыт выхода из тела мгновенно отбрасывают нас в окрестности этих неизведанных земель. Видения в момент смерти, пережитые в конце XIX века теми, кто стоял на пороге гибели, помогали им взглянуть на те сценарии, которые вот-вот перед ними развернутся.
Одним из первых подобных отчетов мы обязаны Уильяму Барретту, профессору экспериментальной физики из Дублинского университета, члену Королевской академии Великобритании. Все случилось 12 января 1924 года. Свидетелем события была его супруга, доктор Флоренс Барретт, специализировавшаяся на гинекологии и акушерстве и работавшая в то время в Клэптонской больнице. Как утверждает Барретт, видения на пороге – это частое явление. Поразительным в его заметках является следующий факт: умирающий не имеет представления о том, что тот или иной человек уже скончался, поэтому его удивляет встреча с уже погибшим родственником, ведь он по-прежнему считает его живым. Тем утром доктор Барретт получила срочный вызов на роды пациентки, страдающей серьезным сердечным заболеванием. Ее состояние было нестабильным, поэтому прогнозы были сдержанные. Приняв ребенка, врач направилась в другие палаты, чтобы сделать обход пациентов. Когда она вернулась, состоялся следующий разговор, который сразу был записан доктором:
Когда я вошла в комнату, госпожа Б. протянула мне руки со словами: «Большое спасибо за то, что Вы сделали для того, чтобы я смогла родить. Это мальчик или девочка?» Затем она крепко сжала мою руку и добавила: «Не оставляйте меня, пожалуйста, не уходите». И через несколько минут, пока хирург больницы предпринимал некоторые реанимационные меры, она смотрела на ярко освещенное помещение и говорила: «Не давайте погаснуть свету, все становится таким темным». Когда я это услышала, меня охватило плохое предчувствие, и я тут же приказала позвать ее супруга и мать. Вдруг женщина замерла, глядя с душевной тревогой в одну точку комнаты, и тут широкая улыбка осветила ее лицо: «О, какая красота, какая красота!» – сказала она. Я спросила: «Что там красивого?» – «То, что я вижу», – ответила она тихим напряженным голосом. «И что же Вы видите?» – «Прекрасное сияние… чудесные создания».
Трудно объяснить то ощущение подлинности, которое давало ее полное погружение в видение. Затем, она как будто усиленно сконцентрировала свое внимание на одной точке, и издала радостный крик: «Да это же мой отец… как же я счастлива, что уйду вместе с ним. Для полного блаженства не хватает лишь, чтобы В. (ее супруг) мог пойти с нами».
Тогда я поднесла к ней ребенка, чтобы она смогла его увидеть. Она с интересом посмотрела на него и затем сказала: «Вы думаете, что я должна остаться из любви к ребенку?» Потом она снова вернулась к своему видению и добавила: «Я не могу, не могу остаться. Если бы вы видели то, что вижу я, вы бы поняли, что я не могу остаться».
Тут она повернулась к мужу, который уже прибыл, и сказала: «Ты же не позволишь, чтобы ребенка взял тот, кто его не любит, правда?» А потом тихонько отодвинулась от него со словами: «Разреши мне еще посмотреть на чудесное сияние»[199].
Однако на этом все не закончилось. Самое необычное событие нашей истории было зафиксировано директором больницы, а затем подтверждено матерью пациентки:
Я присутствовала в палате незадолго до смерти госпожи Б. вместе с ее мужем и матерью. В какой-то момент супруг наклонился, чтобы поговорить с ней, но женщина мягко его отодвинула: «Не закрывай мне прекрасный свет… он такой дивный». Затем она вдруг обратилась ко мне, стоявшей с другой стороны кровати, и произнесла с явным удивлением: «А Вида-то как сюда попала!» Она имела в виду свою сестру, о кончине которой, случившейся несколько недель назад, ей не сообщили. После этого мать, которая тоже была у постели пациентки, сказала, что Видой звали сестру госпожи Б., о болезни и смерти которой роженица не знала из-за серьезности своего собственного состояния[200].
Барретт сумел достать также свидетельство матери, находившейся на месте событий. Оно не противоречит всему вышесказанному:
Я узнала, что вас интересует чудесный переход духа моей дорогой дочери, которая покинула наш мир 12 января 1924 года. Самое невероятное, на мой взгляд, то, что касается смерти моей ненаглядной дочери Виды, которая уже много лет к тому времени была недееспособной. Ее кончина пришлась на 25 декабря 1923 года, на две недели и четыре дня раньше того срока, когда умерла Дорис, ее младшая сестра. Дорис (госпожа Б.) к тому времени уже была очень больна, и директор родильного дома сказала, что было бы неосмотрительно сообщать ей о смерти сестры. Поэтому когда мы ее навещали, то отгоняли прочь свою печаль и вели себя так, как будто ничего не случилось. Кроме того, мы попросили, чтобы ей не передавали письма, пока ее муж не удостоверится, кем они посланы. Только после этого она могла их увидеть. Такие предосторожности были приняты с целью не допустить того, чтобы какая-нибудь подруга упомянула невзначай недавнее несчастье, невзирая на тяжелейшее состояние здоровья Дорис.
Когда моя дорогая дочь стала уходить, первое, что она сказала: «Все темнеет, ничего не вижу». Через несколько минут прекрасное сияние осветило ее лицо. Теперь я понимаю, что это был небесный свет, и чудо, что я смогла его созерцать. Моя дорогая дочь сказала: «Какая красота и блеск! Вы не можете увидеть это так, как вижу я». Затем она остановила взгляд на одной точке комнаты и произнесла: «О, Господь, прости меня за все плохое, что я совершила!» А потом добавила: «Я вижу папу… Я ему нужна, он так одинок». Она заговорила с отцом и сказала ему: «Я уже иду!» И тут же повернулась ко мне со словами: «Как же он близко!» Ее взгляд снова вернулся в ту же точку, и она произнесла с озадаченным видом: «Вида рядом с ним». И вновь обратилась ко мне, повторяя: «Вида вместе с ним». Потом сказала: «Я тебе нужна, папа… уже иду». Дальше шло несколько бессвязных неразборчивых слов, больше похожих на шелест. С большим трудом преодолевая себя, она попросила о встрече с человеком, который проводил обряд ее венчания. Эта просьба была адресована мужу, который находился с другой стороны ее постели. Дочь не смогла произнести имя священника, но понятно, что она имела в виду преподобного Маурисио Дэвиса из церкви Всех святых в Хаггерстоне. За ним сразу послали. Он уже много лет знал мою дорогую дочь, и ее видения произвели на него такое сильное впечатление, что он описал его в приходском бюллетене за февраль того года[201].
ebooksa