Он не хотел. Конечно, это мелочно и немилосердно, но он ничего не мог с собой поделать. Мысль о встрече с ней пронзала кинжалами его горькое, сжавшееся сердце.
Вместо этого он попросил жену ополченца, живущего по соседству, присмотреть за Майло. Дэррил Виггинс, бывший банкир, который жил через дорогу и, похоже, не занимался никакой работой, согласился подстраховать в обмен на несколько бутылок виски.
— Нет, завтра тоже не получится.
Майло погрустнел.
— Что насчет Квинн? — спросил он после некоторого молчания. Он переложил свои рисунки и достал подробный набросок Росомахи. Это была работа Квинн, и очень хорошая. — Почему я должен идти в дом этой странной женщины? Если я не могу быть с мамой, я хочу быть с Квинн.
— Ты не сможешь видится с Квинн пока. Прости.
Он уставился на свой рисунок.
— Это нечестно.
— Жизнь вообще не справедлива.
— Почему она не может прийти сюда, как раньше?
— Таковы правила. Мы должны их выполнять.
Вчера Квинн помогала волонтерам в школьном приюте, когда он зашел проверить, как дела. Улыбаясь, она достала из кармана куртки карточную игру «Монополия» и пригласила его и Майло на ужин к своей бабушке.
Он помнил ее лицо, когда отказался, — растерянность, разочарование и обиду, которые она не смогла скрыть.
Квинн ему нравилась, правда. Но он не мог допустить, чтобы Майло проводил больше времени с ней и Молли. Их бунтарские идеи небезопасны. Они могут подвергнуть Майло серьезной опасности. Он не мог рисковать.
Ноа вылил еще один половник теста. Он выпрямил руку, чтобы она не дрожала.
— Там небезопасно для тебя.
Майло сузил глаза.
— Почему нет?
— Случаются плохие вещи. Люди причиняли друг другу боль. Люди умирали.
— Ты говорил Нана Синклер и ополчение смогут защитить нас.