— Они защищают «Винтер Хейвен».
— А как же остальной город? Как насчет мамы, Квинн, мисс Молли и всех остальных?
— Их тоже, — соврал Ноа. — Но нигде так не безопасно, как здесь.
— Значит, мама не в полной безопасности, как мы.
— Твоя мама достаточно взрослая, чтобы сделать свой собственный выбор, — проговорил он резко. — А ты нет.
Майло посмотрел на рисунок. Он провел пальцем по голове Росомахи. Лицо супергероя напоминало лицо Лиама Коулмана.
— Мама хочет, чтобы я был с ней? Она хотела, чтобы я пришел?
Ноа застыл на месте. Долгое время он не знал, что сказать. Ревность съедала его. Темная обида разлилась по его венам.
Ноа не знал, как отреагирует сын, если он скажет правду, и кого выберет Майло. Это злило его еще больше.
— Нет, сынок. Она не хотела.
Его маленькие плечи опустились.
— Ох.
Ноа проигнорировал укол вины и взглянул на часы.
— Завтрак почти готов. Пора принять лекарство.
Майло ничего не сказал.
Ноа перевернул блинчики, затем взял с кухонного стола рюкзак, расстегнул его и достал таблетку гидрокортизона. У него хранился запас лекарств на годы вперед, но в этом рюкзаке лежала последняя экстренная инъекция. Несмотря на поиски ополченцев, они так и не наткнулись на другую.
Он включил кран и наполнил стакан холодной водой. Ноа не сводил глаз с воды, льющейся из крана. Какая простая вещь, но какая драгоценная. Тепло, проникающее через вентиляционные отверстия. Свет, который включался одним щелчком выключателя.
Раньше все воспринимали эти удобства как должное; теперь они стали бесценным товаром. Ресурсы, за которые люди сражались, из-за которых убивали.
Он не хотел отказываться от такого ценного имущества. Этот дом — «Винтер Хейвен» — сохранил жизнь его сыну.
Он стоил всего, что бы Ноа или кто-либо другой ни сделал, чтобы сберечь его. Он стоил каждой унции пролитой крови.