– А ты не думала причесаться? – Мать тут же сменила тему, изобразив жестом, как завивает Ларину спутанную гриву.
Час спустя они укротили густые локоны плойкой до состояния длинных плавных волн. Мать застегнула на Ларе синее платье, в котором её талия смотрелась совсем миниатюрной. Возможно, она похудела сильнее, чем ей казалось. В её новом доме пока не появилось весов. Едва застегнувшись, она подёргала наряд, сидевший на ней в обтяжку, как перчатка.
– Ты похудела со времён свадебного платья, – подтвердила мать.
Лара вгляделась в собственные ключицы, ставшие более заметными. Волна тошноты поднялась к горлу. Возможно, она торопит события. Этот вечер… Бен. Её спасательный круг, единственный источник информации о Тодде – но за последние девять месяцев всё слишком переплелось. Усложнить их отношения – значит рискнуть потерять ближайшего союзника. Часто, зная, что Бен у себя дома один, Лара ставила подряд для него несколько песен: – «Lovesong» группы «The Cure» (только с альбома ремиксов), «Go Your Own Way» and «I’m So Afraid» от Fleetwood Mac, «When I Was Young» Эрика Бёрдона и группы «The Animals», «Invisible Sun» от «the Police» и «Rumble» в исполнении Линка Рэя. Её очень успокаивало знание, что Бен слушает её поздней ночью по ту сторону радиоволн. После этих месяцев Лара уже представить не могла, как обойтись без бесед с ним. Она нуждалась в его мнении обо всём – и высоко его ценила. Её поражало, как незаметно совершилась эта перемена. Как Лара позволила этому случиться? Она поклялась, что больше не станет никем увлекаться.
Лара ощутила, что краснеет, и присела на край кровати.
– Ты как, в порядке? – Одри натягивала через голову собственное вечернее платье, открытое, платинового цвета, расшитое бисером, с глубоким вырезом на спине и изящной юбкой «русалочий хвост», расширяющейся вниз от колен. Она повернулась к Ларе, чтобы та застегнула ей молнию.
– Мне кажется, я не смогу никуда пойти сегодня. – Лара снова упала на кровать.
– Сядь, – сказала Одри. – Ты помнёшь платье. А моё нужно застегнуть.
– Я сейчас в обморок упаду, матушка.
– Ну это вряд ли. Давай, вжик-вжик – и готово.
Лара сделала глубокий вдох и приподнялась, чтобы помочь Одри. Мать выглядела бесподобно.
– У меня есть кое-что, что изменит твоё мнение об этом вечере. – Одри покопалась в сумочке и протянула Ларе коробку. Лара открыла её, уже зная, что внутри: жемчужное колье Сесиль.
– Кто-то должен увидеть тебя в нём.
Внезапная печаль охватила её, когда она коснулась украшения.
– Эта вещь – твоя, – сказала Одри. – Она никак не связана с ним.
– Боюсь, для меня всё связано с ним, – сказала Лара еле слышно. Она подняла глаза. Бог свидетель, её мать делала всё, что могла. – Ты самая заботливая мама на свете. – Она потянулась и взяла Одри за руку. Та наклонилась и поцеловала дочь в лоб.
– Я бы всё отдала, чтобы избавить тебя от боли.
– Я знаю. – Лара встала и встряхнулась. Она чувствовала в себе огромное противоречие, разрываясь между прошлым и настоящим. Странно, в то время как она собиралась вступить в новые отношения, Тодд сейчас казался ближе, чем в любой другой момент последних месяцев. Лара отогнала эти мысли и сосредоточилась на матери. Волосы Одри были собраны в «ракушку», у подбородка покачивались длинные висячие серьги-жирандоли. Если она связалась с Гастоном Буше, ему повезло.
– Итак, Гастон Буше?
– Посмотри на время! – тут же заворчала Одри, передавая Ларе маску. – Мне нужно найти мои туфли.