– Это специально для детских врачей костюм. Примерь.
Ник послушно натягивает рубашку поверх домашней футболки.
– Ну как?
– Нормально. Плечами вошел, значит, всем войду. Спасибо, Варь.
– Да носи на здоровье. Слушай, Колянчик…
– М-м-м?
Варька смотрит на него искоса, вздыхает и решается.
– Слушай, ну разлюби ты ее уже, а? Не идёт тебе это унылое амплуа безнадежно влюбленного.
– Чего?
– Того! Нет, я всё понимаю, в Любу трудно не влюбиться. Тем более ты был у нее первым, и крышу тебе с непривычки явно сорвало с креплений. И Люба, правда, классная. Они все, конечно, красивые, но Любка – она из них троих самая… самая свойская.
– Ты о чём вообще?
– О чём, о чём… Не притворяйся, что не понимаешь. Нет, знаешь, вот будь я мужиком и на твоем месте – я бы в нее тоже влюбилась. Даже вот имей я не ту сексуальную ориентацию – тоже бы влюбилась в Любу. Она, правда, офигенная. Но…
– Погоди! Ты считаешь, что я… что я в Любу… что я ее… люблю?
– Да ясен пень! Ну, дело-то житейское, и нечего этого стесняться. Все люди влюбляются рано или поздно. Просто ты у меня мальчик с запаздыванием в развитии… в некоторых сферах. И впервые влюбиться умудрился в преклонном возрасте, аж двадцати шести годков. А с любовью, знаешь, как с ветрянкой: чем позже подхватываешь, тем тяжелее болеешь. Тебя вон как перекосило. Но хватит уже, Коль. Пострадал и будет.
Ник растерянно посмотрел на сестру.
– Ну что ты на меня глядишь? Хватит страдать, кому говорю! Нет толку. Бывает так, Николаш. Ты любишь – тебя нет. Я это проходила. Да, больно, обидно, страшно, но так бывает, от этого не умирают, и ничего с этим не поделаешь. Переживи это, запомни и иди дальше. Люба классная, но не для тебя. Ты еще встретишь девушку, которая полюбит тебя и которую полюбишь ты. И у вас всё будет хорошо. Правда. Ну, бро, – она толкнула Ника плечом в плечо, – не грусти.
– То есть… ты считаешь, что я ее люблю?
– Коля! Ты на Новый год надел костюм дятла? Сколько раз можно одно и то же переспрашивать? Да, ты ее любишь! И надо что-то с этим делать, если уж это чувство – не взаимное.
– Ой… – Он вдруг совершенно картинно схватился за голову. Начал раскачиваться из стороны в сторону. – Ой, я дура-а-ак…
– Я тебе об этом уже лет двадцать твержу. Рада, что ты наконец-то согласился со мной.