– Не знаю никакого Гумилёва. Кто это?
– А чьи ты стихи только что декламировал?
– А-а, это… Это мне Варька процитировала, когда узнала, что я в Африку на стажировку собрался. А я запомнил почему-то. Хорошие стихи, значит. Если с первого раза запоминаются. Надо будет почитать.
– Между прочим, Гумилёв не только поэт, но и один из крупнейших исследователей Африки, – ответила Люба растерянно. – И в этой твоей Аддис-Абебе бывал. А еще там есть памятник Пушкину.
– Ничего себе! – присвистнул Ник. – Ай да Пушкин! Ай да… везде успел.
– Предположительно, прадед Пушкина именно из Эфиопии.
– Ясно.
Повисает молчание. Господи, неужели всего несколько месяцев назад она считала, что знает, кто такой Ник Самойлов? Невозмутимый рыжеволосый здоровяк с непритязательным чувством юмора и полнейшим иммунитетом к внешним данным сестёр Соловьёвых. Сейчас рядом с ней сидит совершенно другой человек. Широкоплечий стиляга-байкер, на которого заглядывается пара девиц за соседним столиком. Человек, который читает на память Гумилёва, даже не зная, кто это. Тип, который через неделю улетает за каким-то бесом не куда-нибудь, а в Африку! И ей это почему-то не всё равно. Очень не всё равно. Слишком не всё равно.
– Ладно. – Она поводит плечами, вынуждая его убрать руку со своего плеча. Не то чтобы хочет его обидеть – просто ей сейчас необходимо больше личного пространства. Ника и так слишком много внутри нее – в голове, в сердце. – Африка так Африка. Приедешь, расскажешь, правда ли там реки во-о-от такой ширины. И горы во-о-от такой вышины. И про крокодилов и бегемотов.
– Это вряд ли. – Он возвратился на свое место, напротив нее, усиленно делая вид, что его не задело ее нежелание прикосновений. – Думаю, буду там пахать, не поднимая головы, в госпитале. И не до крокодилов с бегемотами мне там будет. – Тут он глубоко вздыхает, словно решаясь на что-то. – Люб, я хочу тебя кое о чем попросить.
– Говори.
– Только ты, пожалуйста, не сердись на меня. – Он сказал это негромко, но решительно. И за руку всё же взял, несмотря на то, что она только что дала понять, что не хочет его прикосновений. – Люба, пожалуйста, сделай тест на беременность и УЗИ.
– Что?!
Он снова умудрился ее удивить.
– Я почитал об этом препарате… который ты пила. Одно из возможных последствий его приёма – внематочная беременность.
Сначала она просто потеряла дар речи. Ей потребовалось около минуты, чтобы собраться с силами. Ответить нормально, а не выплеснуть в словах то, что копилось в душе всё это время.
– Так боишься, что я от тебя залечу? Да как тебе объяснить, что это не входит в мои жизненные планы: завести от тебя ребёнка и таким образом захомутать тебя?
– Люба, – он крепко держит ее запястье, несмотря на все попытки вырвать руку, – внематочная беременность не вынашивается. Это патологическое состояние, которое очень опасно для здоровья. И может быть прекращено только хирургическим путём, а в случае несвоевременной диагностики может привести к кровотечению в брюшную полость и…
Люба бледнеет.
– У меня всё в порядке! Нет никакой беременности, всё… всё наступило, как положено! Тем более прошло уже столько времени!