– С ней что-то не так, – сказала сиплым от волнения голосом.
– С кем? – спросила Лисапета. Она замерла, словно парализованная, а на Мирославу посмотрела с ужасом.
– С башней. С башней что-то не так. По ночам на ней зажигается свет.
– Глупости… – Ей показалось, что Лисапета вздохнула с облегчением. Наверное, говорить о башне ей было проще, чем о Разумовском. – Ты сама знаешь, что башня в аварийном состоянии. Она на замке, Мира.
– Уже не на замке… Кто-то заманил в башню Лешу. Заманил, чтобы убить.
– Хочешь и в этом обвинить Максима? – Глаза Лисапеты сузились до маленьких злобных щелочек. – Еще и в этом, да?
– Я его никогда не обвиняла… – На мгновение, всего на секунду в Мирославе встрепенулся испуганный ребенок. Встрепенулся, задвинул взрослую и рассудительную тетю в каморку с ментальным хламом и запер дверь на ключ. – Я никогда его ни в чем не обвиняла! Я не видела лицо своего убийцы!
Мирославе казалось, что она кричит, но на самом деле голос ее был едва различим. Они сипела, как столетняя старуха, сипела и дергала ворот худи, потому что вдруг начала задыхаться. Самое время сделать над собой усилие и вернуть контроль запертой в кладовке тетеньке. Мирослава закрыла глаза, собираясь с духом, а потом повторила уже другим, холодным и рассудительным тоном:
– Я не помню человека, который напал на меня тринадцать лет назад, но сейчас все повторяется. Понимаете, Елизавета Петровна?
– Что повторяется? – теперь уже голос Лисапеты упал до слабого сипа.
– Все повторяется. Лёху убили! Девочку задушили! На башне по ночам зажигается свет!
– Светоч, – поправила ее Лисапета. – Максим называл их Светочами.
– Он их тоже видел?..
– Говорил, что видел.
– А вы?
– А я – нет. – Лисапета покачала головой. – Он говорил, что это такая фата-моргана, такой вот мираж. Только это не картинка, транслируемая из каких-то далеких далей… Это картинка, транслируемая из прошлого.
– Отсвет Светоча, – сказала Мирослава шепотом.
– Что? – Лисапета взглянула на нее удивленно.
– Леша говорил, что свет, который я видела, – это отсвет тех Светочей, что сгорали здесь в прошлом. Как эхо, понимаете?
Лисапета посмотрела на нее с жалостью, потом протянула руку и погладила по голове, как маленькую.