– Неужели? Артамон Матвеевич, что вы здесь делаете в такой поздний час?
– А вы?
– Вопросы здесь задаю я, – резко произнес Попов.
– Да, да, конечно, – забормотал Бочкин. – Я, я гулял.
– С фонариком по ночам?
– Ну а что тут такого?
– Отвечайте, Артамон Матвеевич, что вы искали в овраге?
– Ничего, уверяю вас. Мне просто показалось, что там что-то лежит, вот я и осветил это место фонариком.
– Давайте поищем вместе, Артамон Матвеевич, и узнаем, что там такое лежит, – ласково предложил ему Попов.
Бочкин занервничал.
– Да не стоит тратить время, Кирилл Александрович, так, какая-нибудь ерунда. Сейчас уже темно, пойдемте-ка домой.
– Не раньше, чем я осмотрю овраг, – резко проговорил Попов. – А вы стойте здесь, и без глупостей. Попов подобрал фонарик и, не упуская из виду Бочкина, стал шарить лучом света по песку. Внезапно он перевел луч фонаря прямо на ветеринара. Лицо последнего было белее мела и выражало крайнюю степень испуга.
– Смотрите, не вздумайте исчезнуть, – еще раз предупредил его следователь и продолжил осмотр. Вот тусклый свет фонарика осветил пустую бочку, и Попов тут же заглянул туда. К его разочарованию, в ней совсем ничего не было. Вскоре он обнаружил небольшую пещерку на склоне оврага, прикрытую травой. Пещерка была зачем-то закрыта фанерой. Попов тщательно исследовал грот, но и там было пусто. Наконец он выпрямился и подошел к Бочкину. Тот во все глаза смотрел на следователя.
– Ну что? – хрипло спросил Бочкин. Попов задумчиво оглядел его.
– Ничего, – наконец сказал он.
Выражение необыкновенного облегчения появилось на бледном, как полотно, лице Артамона Матвеевича. Он даже попытался изобразить улыбку. Но от Попова не укрылось, что Бочкин сильно удивлен. Попов еще раз скользнул лучом фонаря по высокой фигуре ветеринара. Из плаща Артамона Матвеевича торчал заплечный мешок.
– А зачем вам рюкзак, Артамон Матвеевич? – недобро прищурился следователь. – Что это вы тут по ночам носить собирались?
– Да ничего, Кирилл Александрович. Наверное, я его просто не вынул. Плащ надеваю редко. Видите ли, сейчас вечера холодные, вот я и решил…
Несмотря на то что Бочкин говорил всё это довольно уверенным тоном, Попов заметил, что руки ветеринара дрожат.
– Довольно! – прервал он его. – Пойдемте назад в деревню, а завтра, – чеканя слова, проговорил следователь, – я лично перерою этот овраг.