Крик души, запечатленный в нескольких предложениях, хорошо характеризует чувства людей с пограничным расстройством личности, возникшим из-за множественных психологических травм. Основная проблема – невозможность выдерживать одиночество.
«Каково это… жить мясом наружу. Это невыносимо. Это настолько больно, что самый теплый ветер хлещет будто самый жестокий палач. Вывернутые наизнанку окончания колются до судорог. Больно от взглядов, от прикосновений, от шага навстречу. Убежать, закрыться в своем панцире. И не выходить.
“Не выходи из комнаты, не совершай ошибку…”
Что могло остаться от настоящего тебя после стольких лет пряток за детским уродством, паясничеством, маской, алкоголизмом или доспехами. Когда принимаешь любое обличье, даже самое неприятное, становится легче. Негармонично, некомфортно, некрасиво. Зато НЕ больно настолько. Некоторые приживаются и остаются надолго, чтобы мирно существовать вместе. Можно дерзко смотреть в глаза и смеяться, находиться среди людей, будто ничто не угрожает. Да, это опустошает и обезличивает, но это почти не болит».
Человек с дезорганизованной привязанностью узнáет в этих словах себя. Быть на дне отчаяния, испытывать беспомощность, боль и жжение в груди и метаться по комнате характерно для травматика.
Приступ потери сложно остановить самому. Доминанта в мозгу формируется моментально, и вы больше не можете ни о чем думать, кроме как о желании любой ценой восстановить отношения. Доминант такой силы не может быть две, поэтому деструктивные мысли захватывают целиком.
Да, сначала вы сердитесь, но наступает момент, когда злость сменяют отчаяние и беспомощность. Вспоминается мультик про Мамонтенка, который поплыл искать маму, невзирая на опасность умереть. Он плывет на льдине, поет песню и надеется. Я называю синдромом Мамонтенка погружение в выученную детскую беспомощность.
Самое грустное, что человек, из-за которого возникает приступ, обычно не способен дать тепло изначально. По моим наблюдениям, люди с ранней детской травмой выбирают для выстраивания отношений обладателей избегающего типа привязанности, нарциссов и психопатов.
Иррациональные установки нужно заменить на полезные. Единственно правильный способ выйти из травмы – перестать искать себе родителей, отказаться от восстановления справедливости и научиться заботиться о себе.
Глава 6. Отпечаток поколений
Иррациональная установка века
«Родители могли заботиться обо мне лучше» – самая распространенная иррациональная установка, которая мешает жить. Она вызывает обиду и желание восстановить справедливость, а значит бесполезную трату сил и времени.
Любой ребенок заслуживает, чтобы рядом с ним находился адекватный любящий взрослый. Это простая и понятная истина, делающая вас заложником обиды. Эмоциональный крючок, превращающий в зависимого ребенка. Вы все еще ждете перемен от других, а пора меняться самому.
Какую глобальную роль в обществе играют родители? Их миссия – передать социальную программу общества, рода и базовые ценности. Если ребенок выжил и смог дать потомство, значит программа хорошая и ее можно транслировать в следующее поколение.
Передача происходит автоматически, с небольшими изменениями. Ребенок наблюдает и учится, как быть родителем, потом воспроизводит все со своими детьми. В работе «Тотем и табу» Зигмунд Фрейд подчеркивал, что «если бы каждое поколение должно было заново приобретать свою направленность к жизни, в этой области не было бы никакого прогресса и почти никакого развития». Мы бессознательно повторяем модели родовых программ в собственной семье.
Ранняя детская травма – достаточно частое явление. Это легко объяснить с точки зрения гендерной истории. Поэтому я предлагаю последовательно рассмотреть историю материнства за последние 100–150 лет и окончательно развенчать миф о том, что вина родителей очевидна. Хочу поделиться с вами историей наших прабабушек и бабушек, чтобы вы могли оценить особенности родительской программы и детские травмы, полученные нашими мамами. А главное – избавиться от крючка эмоциональной зависимости и ложных ожиданий.
Серж Лебовиси, французский психиатр и психоаналитик, предложил теорию межпоколенческой передачи тревоги и моделей нарушенных отношений. Он считал, что ребенок через чувства и фантазии матери наделяется проблемами рода. В своей практике я наблюдала, как через поколение передаются роли и травмы: мама-деспот воспитывает ребенка-спасателя, который становится мамой ребенка-деспота.
С этой точки зрения Сельма Фрайберг, детский психоаналитик, в статье «Призраки в детской» показала на клинических случаях, как секреты семьи неизбежно вскрываются в следующих поколениях. Матери, подвергавшиеся отвержению, насилию и издевательствам в детстве, детально воспроизводят этот опыт с собственными детьми. Контролировать воспроизведение травмы в детях можно только через осознание.
Перед прочтением следующей главы особенно полезно выполнить упражнение «Родовая программа». Вам нужно ответить на 10 вопросов: сначала – о себе, потом – о маме и затем – о бабушке и прабабушке. Если вы – мужчина, то же самое проделайте для мужской линии. Лучше записать ответы, они пригодятся для выполнения следующих заданий.
ebooksa