Огненный трон

22
18
20
22
24
26
28
30

– Точно, – кивнула я. – Кейн.

На лице парня смешалась куча эмоций: страх, недоверие, а может, даже благоговейный ужас. Уж не знаю, чего он про нас наслушался и что именно собирался предпринять – не то помогать нам, не то драться с нами, – но тут ситуация вышла из-под контроля.

Тшезу-херу ринулся в атаку. И мой тупорылый братец, вместо того чтобы отскочить в сторону, бросился ему наперерез.

Обхватив обеими руками шею чудища, он попытался взобраться ему на спину. Но у тшезу-херу – напоминаю – было две головы, поэтому он открыл вторую пасть и нанес удар.

Он чем вообще думал, этот балбес Картер? Собирался прокатиться на твари верхом? Или надеялся выиграть для меня несколько секунд, чтобы я успела произнести заклинание? Когда его спрашиваешь, на что он рассчитывал, он заявляет, что совершенно ничего не помнит. Но если вы спросите меня, то я отвечу: этот тупица пытался спасти меня, хотя бы даже ценой собственной жизни. Вот кретин!

(Ну конечно, Картер, сейчас у тебя вдруг появилось, что сказать. Я думала, ты совсем ничегошеньки не помнишь! Короче, помолчи и не мешай мне рассказывать.)

Как я уже сказала, тшезу-херу нанес удар, и время словно замедлилось. Помню, как я закричала, направляя посох на монстра. Парень в шинели тоже что-то орал, только по-русски. Тварь вонзила зубы Картеру в плечо, и тот мешком осел на землю.

Забыв про свой наскоро состряпанный круг, я бросилась к нему, и мой посох вспыхнул. Уж не знаю, откуда у меня силы взялись. Как и советовала Исида, я не стала раздумывать, а просто направила в посох всю свою ярость и потрясение.

Двухголовая пакость, укусившая Картера, окончательно вывела меня из себя. Сначала весьма неприятные боги вселились в моих бабушку с дедушкой. Потом напали на моих подруг и испортили мне весь день рождения. Согласитесь, есть от чего взбелениться. Но нападать на моего брата – это уже полный беспредел. Никому не позволено трогать Картера!

Мой посох выстрелил лучом золотого света, который ударил чудище с силой пескоструйной машины. Тшезу-херу попросту развалился на части, и через мгновение от него ничего не осталось, кроме кучки песка на снегу да пригоршни щепок от разлетевшегося вдребезги посоха Меньшикова.

Я подбежала к Картеру. Его трясло, глаза закатились, на куртке зияло два дымящихся отверстия – следы клыков.

– Кейн, – повторил русский. На этот раз уже точно с восхищением, хотя и видно было, что он нас опасался.

Я подобрала обломок посоха и сунула ему в руки.

– Вот, погляди. Это сделал Меньшиков, которому ты служишь. Он работает на Апопа. Ясно? Меньшиков равно Апоп! А теперь УБИРАЙСЯ!

Вряд ли маг понял мои слова, но общую идею явно уловил, потому что резко развернулся и помчался прочь.

Я приподняла голову Картера. Что же мне теперь делать? Поднять его и понести я не могу, но брата нужно срочно убрать с вражеской территории. Надо найти Беса.

Поднырнув Картеру под мышку, я поднатужилась и попыталась поставить его на ноги. Картер завалился на меня, но вдруг я почувствовала, как кто-то подхватил его под вторую руку и потянул вверх. Я с изумлением увидела ухмыляющуюся физиономию Сета. Бог был все в том же дурацком костюме, словно вырядился на дискотеку, правда, теперь красный шелк был щедро присыпан малахитовой крошкой. На лбу у него красовались белые очки Меньшикова с треснувшими стеклами.

– Ты, – выдавила я с ненавистью. На достойную смертельную угрозу у меня просто не хватило сил.

– Я, – радостно осклабился Сет. – Пожалуй, твоему братцу лучше убраться отсюда, а? Владимир сейчас и правда немного не в духе.

Наверное, Невский проспект действительно очень славное место, чтобы прогуляться по магазинам, но только не ранним зимним утром, да еще и в метель. Тем более сейчас я тащила на себе отравленного, впавшего в беспамятство брата, а компанию мне составлял самый зловредный бог на свете. Проспект и правда был хорош: широкие мостовые и тротуары, по которым так приятно бродить, роскошные витрины магазинов, уютные кафе, нарядные особняки и церкви. Вот только все вывески, естественно, были на русском, а я понятия не имела, как выглядит Музей шоколада. Черного «Мерседеса» пока нигде не было видно.