Они сворачивают в сторону и заходят в первый попавшийся кабачок.
Иона все еще стоит посреди улицы, держа сироту за руку. Он еще не пришел к окончательному решению.
4
В синагоге перед вечерней молитвой
— Ты здесь зачем? — спрашивают Иону, увидев его в синагоге.
В городе, слава Богу, тихо. Все успокоились, закурили трубки, и пошли обычные разговоры для времяпровождения. О покойном Авигдоре сказано было много хорошего — все, что можно было сказать. Перешли к хлебным сделкам, заговорили о воинской повинности, о политике… Об эмиграции тогда еще не знали.
Сироту встретили ласково. Кто его ни замечал, останавливался, вздыхал. Кое-кто даже погладил его по головке…
Вдруг все заволновались и устремили взоры на средину синагоги, где находится амвон. Там появился Иона и поставил мальчика на стол. Ребенок заплакал, — он хочет сойти со стола, хочет хоть сесть, ему страшно смотреть с высоты на толпу. Но Иона не пускает. Он крепко держит ребенка за воротник и старается его успокоить.
— Молчи, Довидль, молчи. Для тебя я стараюсь!
Мальчик продолжает всхлипывать, но уже тише. От восточной стены кричит один из богачей:
— В сапогах на амвон! Прочь безбожник!
Иона узнает голос говорящего и отвечает спокойно, но твердо;
— Не пугайся, Рувеле, не пугайся, праведник! Босиком стоит сиротка, — на нем давно нет сапог.
И, разгоряченный собственными словами, он со злобой продолжает:
— Стоять он здесь будет, пока богачи не позаботятся о нем.
Заинтересованная публика молчит.
— Ему, положим, трудно стоять. Босиком он ходил и на кладбище, по дороге поранил себе ногу. Но стоять он должен, прихожане! Должен, потому что он сирота, и некому позаботиться о нем.
— Полюбуйся-ка на этого благодетеля! — кричит кто-то сзади.
— Молиться, молиться! — кричит другой.
— Кантор, к алтарю! — командует синагогальный староста.
ebooksa