Елена улыбается:
– Шпионскую камеру?
– Можно и так сказать.
Она вспоминает, с каким напряжением ей дался на этот раз переход границы: пленка прячется в дыру на подкладке сумки, потом дыра зашивается, ощущение пустоты в желудке и отчаянные усилия, чтобы держаться как можно естественней. Вереница людей, ожидающих своей очереди, взгляды таможенников и английских солдат. Пятнадцать минут агонии. Она выбрала момент, когда людей было побольше – выходили испанские рабочие, – и все получилось хорошо. Она взяла себя в руки, спокойно прошла мимо поста гвардейцев у решетки и зашагала к площади, но когда почувствовала себя в безопасности, ноги у нее стали дрожать. Она направилась прямо в бар «Семь дверей». Там, не обращая внимания на косые взгляды мужчин за стойкой, она попросила рюмку коньяку и опрокинула ее залпом.
– Не нужна мне ваша камера, – отвечает она наконец. – Если англичане ее найдут, у них не останется никаких сомнений… Предпочитаю «кодак», которым я сделала эти снимки. Ничего нет подозрительного в том, чтобы иметь фотоаппарат, тем более если я потом выну пленку и вставлю другую с обычными снимками.
– По-моему, разумно, – соглашается Ортега.
Затем в немногих словах он описывает настоящий момент этой войны, ставшей такой трудной для Италии на Средиземном море. Близкой победы ждать не приходится, но атаки на Гибралтар могут ослабить давление союзников. И потому получен приказ усилить оперативные действия в бухте Альхесирас, сосредоточившись на больших военных кораблях Британии.
– Нас интересует любая информация об авианосцах, линкорах и крейсерах… Вы готовы нам помочь?
– Я готова.
– У нас нет времени обучить вас как следует.
– Думаю, я сумею разобраться.
– Что еще вам необходимо? Что мы можем сделать для вас?
– Сейчас мне ничего в голову не приходит. Разве что обеспечение надежного контакта.
– Мы не хотим подвергать вас опасности… У вас есть какие-нибудь соображения? Кому вы доверяете?
В этот момент Елена впервые глядит прямо в глаза Тезео Ломбардо сквозь клубы сигаретного дыма. До этого она избегала на него смотреть.
– Я доверяю ему.
Ортега кивает.
– Вот что любопытно, – улыбается он. – То же самое сказал мне он, когда я задал ему этот вопрос: «Я доверяю ей».
Зеленые, цвета травы, глаза Ломбардо пристально смотрят на Елену. Серьезный взгляд, почти невинный, думает она; этот взгляд не говорит о том, что итальянец доволен разговором, – скорее наоборот. Кажется, он озабочен, будто спрашивает себя, правильно ли они поступают, втягивая в эту авантюру Елену. Вот так впутывая ее в свои дела.
– Есть еще один деликатный вопрос, – говорит Ортега. – И прошу меня заранее извинить за него. У вас наверняка будут расходы… вам понадобятся деньги.