– Вы серьезно? – удивился Дымов. – Считаете, что находитесь в положении, когда можно выдвигать условия? Давайте так, вы начнете говорить, а мы посмотрим, на какую уступку можем пойти. Согласны?
– Хорошо. – Она расслабилась, снова нижняя пола халата поползла по коленке, обнажая белую кожу…
Способ был обкатанный. Дождавшись замешательства в стане противника, она резко изогнулась, ударила ногой. Резкая боль пронзила запястье, Влад от неожиданности выронил пистолет. Он с мягким стуком упал на ковер. Удар второй ногой – оригинальные «ножницы» – Дымов получил в грудь и повалился на обомлевшего Садовского. Капитан не выпустил из руки пистолет, и это раздосадовало плутовку. Но он все равно не стал бы стрелять. Со змеиным шипением фурия перекатилась через подлокотник, мелькнули обнаженные ноги с идеальным педикюром. Она удачно приземлилась, метнулась к лестнице – полы халата летели за ней, словно крылья. Женщина запрыгнула на лестницу, стала карабкаться на второй этаж.
– Не стрелять! – прохрипел Дымов. Живот крутило, словно съел что-то несвежее. Ох уж эти бабы, с ними лучше не связываться!
Садовский бросился в погоню, но запнулся о ножку кресла и с негодующим возгласом сверзился на пол. «У нее оружие наверху!» – мелькнула запоздалая мысль. Опомниться не успели, как вдруг Рамона перепрыгнула через Садовского – не вырастет больше, и поделом! – побежала к лестнице и запрыгала по ступеням. Наверху прозвучал сдавленный крик, топали босые ноги – фрау Маркс неслась, теряя тапки. С преступным опозданием, отталкивая друг друга, оперативники забрались наверх, ворвались в небольшую, уютную спальню. У фрау Маркс имелись все шансы добраться до оружия и учинить переполох. Но ей не хватило пары секунд. В комнате находилась кровать, заправленная покрывалом, тумба с выдвижными ящиками, шкаф. На плечиках висел элегантный эсэсовский мундир. Фрау Маркс была не просто «девочкой из лаборатории», а целым обер-штурмфюрером! Она подбежала к комоду, выхватила из выдвижного ящика «люгер» – в этот момент ее и сбила с ног подбежавшая Рамона. Оружие не выстрелило, запрыгало по полу. Фрау Маркс ударилась копчиком о край комода, взвизгнула. Их обеих отшвырнуло в сторону, дамы завертелись в каком-то диковатом танце – и рухнули на кровать. В этот момент оперативники и вбежали в спальню. Два тела катались по кровати, хрипели, обмениваясь ударами. Блондинка потеряла халат – ткань порвалась и висела на одной руке. Она запуталась в собственной одежде, стонала от отчаяния. Рамона оседлала ее, нанесла удар – голова фрау дернулась от звонкой пощечины.
– По лицу не бей! – ахнул Дымов, перехватывая маленькую, но не слабую руку девушки.
Подоспел Садовский, схватил немку за плечи, прижал к кровати. Рамона скатилась с соперницы, встала на колени, тяжело дыша. Но спохватилась, спрыгнула с кровати, подобрала «парабеллум» и сунула себе в карман. Дымов держал фрау Маркс за ноги. Женщина тяжело дышала, изгибалась дугой. В глазах теснились боль и страх. Ее, казалось, совсем не волновал собственный обнаженный вид.
– Спасибо, дорогая. – Майор улыбнулся и погладил Рамону по плечу. – Это было незабываемо, ты утерла нос двум бестолковым мужикам.
Рамона с изумлением на него уставилась. О чем он говорил?
Взвилась фрау Маркс, но капитан усилил нажим на ключицы, пресекая попытку вырваться. Женщина захрипела, закашлялась.
– Твари! – выдохнула она. – Ладно, вам сегодня повезло…
– Продолжим, фрау Маркс. Вы нас сильно разочаровали. И как после случившегося прикажете вам доверять?
– Да никак, – буркнул Садовский. – Давай ей горло перережем, командир?
Дымов сделал два «природных наблюдения»: первое – фрау Маркс немного понимала по-русски, потому что после этих слов в ее глазах заметалась паника. И второе: она не фанатка, жертвовать жизнью по имя «святых» идеалов не будет. Поартачится и смирится, будет делать все, чтобы выжить. Она обмякла, глаза утратили жизненный блеск.
– Даем вторую попытку, фрау Маркс. Если снова возьметесь за старое, нам придется расстаться. Усвойте: вы спасете себя только тем, что выполните наши требования. В этом доме мы не задержимся. Соберите то, в чем завтра пойдете на работу… Дорогая, а мне нравится этот эсэсовский мундир, – обратился он к Рамоне. – Уверен, он идет фрау Маркс лучше, чем коктейльное платье с блестками. Можешь его сложить и упаковать, заодно прихватить подходящую обувь? У тебя это выйдет лучше, чем у нас. Есть еще сумочка, где у фрау Маркс косметика, пропуск на секретный объект.
– Зачем вам это надо? – занервничала немка. – Что вы хотите сделать? Вы сами сказали: я предоставляю вам сведения, и вы оставляете меня в покое…
– Во-первых, я такого не говорил. Ваше будущее зависит от объема принесенной пользы. Вы сопротивляетесь – это уже в минус. Вы пойдете с нами, фрау. Комфорта не обещаю, но по крайней мере будете жить. И насколько это благо продлится, зависит от вас. Просим прощения, что смотрим на ваши прелести, у вас неплохая фигура, хм… Сейчас вас отпустят, и вы оденетесь. О, нет, не в этот элегантный мундир. Его мы побережем. Что-нибудь немаркое, теплое, в чем не стыдно ходить по лесу. И не надо так смотреть, фрау Маркс, ваша жизнь решительно изменилась с текущей ночи. Капитан, отпустите ее. Пусть оденется, а потом тащите вниз эту… скорбящую мадонну.
– Вы же отвернетесь? – процедила блондинка, сбрасывая ноги на пол.
– Сожалеем, но нет. Вы утратили доверие. А это что у нас? – Влад заглянул за резной трельяж. Позади предмета мебели прятался приземистый сейф, примитивный по конструкции, с единственной скважиной для ключа, очень тяжелый – сдвинуть его с места ногой не получилось. – Фрау Маркс, как насчет ключа от сейфа? Только не говорите, что вы его проглотили.