Христианум Империум, или Ариэля больше нет. Том III

– Одно время они тут летали, как по расписанию. Всё что-то в лапах таскали. Но это было давно, потом они исчезли.

– Если, конечно, про ваш мир можно говорить «давно» или «недавно». А в каком направлении они летали?

– Вот туда. Если у нас есть направления.

Глава VIII Одинокий охотник

Они не были готовы к зиме. Кое-какие тёплые вещи у них с собой были, но они не могли согреть посреди настоящей зимы. И настоящего снега они, оказывается, никогда в жизни не видели. В самых холодных областях Христианум Империум снег выпадал не каждый год и быстро превращался в слякоть, противную, но привычную. А здесь снега было по колено, и лежал он сплошным ковром. Сначала это всех привело в восхищение, заснеженный лес показался путникам сказочным, они весело с шутками брели среди огромных зелёных елей, но вскоре так замёрзли, что шутки смолкли, а потом они совсем перестали говорить, тоскливо постукивая зубами.

– Ещё час и мы замёрзнем насмерть, – еле выговорил Северин.

– Если Бог привёл нас сюда для того, чтобы мы замёрзли в снегу, так и будет, – Эрлеберт говорил так же с трудом, но, не теряя самообладания. – Впрочем, я в это не верю. Человек, который ищет в жизни смысл, вряд ли погибнет бессмысленно. Могу, конечно, и ошибаться, так что к смерти лучше всего приготовиться, – Эрлеберт обратился ко всем: – Молитесь, друзья. Молитесь так, как в последний раз. Не отчаивайтесь, страдать нам осталось недолго. Уже через час мы либо найдём спасение, либо навсегда уснём под этими снегами. У нас только один вариант: идти вперёд. Если бы все решения в жизни были настолько же простыми.

Снег становился всё глубже и вскоре местами доходил до пояса. Тренированные вояки почти выбились из сил, потому что привыкли преодолевать любые трудности, но только не такие. Эрлеберт на несколько секунд остановился, глянул на лица людей и увидел в их глазах обреченность. Все, как один, приготовились к смерти. И тогда он до глубины души почувствовал, что находиться в обществе избранных. Никто не паниковал, не жаловался и вообще не говорил ни слова, только посиневшие губы беззвучно шептали слова молитв.

Они продолжали идти вперёд, хотя, по-видимому, в этом уже не было смысла, к тому же идти становилось всё труднее, они проваливались в снег по пояс, и всё-таки они шли, потому что перед смертью должны были сделать всё, чтобы дойти, только так можно было умереть с честью. Вдруг Эрлеберт провалился глубже обычного и почувствовал, что его ноги упёрлись во что-то мягкое, живое. Он начал барахтаться в снегу, пытаясь выбраться на поверхность, и, кажется, на ком-то топтался. Едва принц смог выбраться и с трудом встал на ноги, как перед ним прямо из снега вырос огромный медведь. Страшный зверь встал на задние лапы и дико зарычал. Эрлеберт рефлекторно выхватил меч и взмахнул перед собой. Взмах меча, конечно, получился нелепым, как будто он пытался отмахнуться от стрекозы. Кажется, он всё-таки зацепил зверя кончиком клинка, медведь взревел ещё сильнее и уже поднял лапы, чтобы задушить человека в своих объятиях. Эрлеберт невольно попятился и упал на спину. Чему их точно не учили, так это сражаться в глубоком снегу. Он попытался перевернуться, чтобы медведь обрушился мимо него, но его тело впечаталось в снег, а он никак не мог изменить своё положение. Принц ещё пытался махать мечём перед собой, но разъярённого зверя это остановить не могло. Он увидел морду медведя так близко перед собой, что понял: пошли последние секунды его жизни. И тут произошло то, чего вообще не могло быть. На медведя прыгнул огромный волк, не понятно откуда взявшийся.

Звери сцепились в смертельной схватке. Волк был силён, но против медведя у него не было шансов. Эрлеберт хотел помочь волку, но коротким клинком это было трудно сделать, к тому же он не привык работать в одной команде с волками, которые, кстати, никогда не нападают на медведей, так что принц совсем растерялся.

Про своих товарищей он совершенно забыл, но тут услышал у себя за спиной страшный человеческий крик. Обернувшись, он увидел, что в спину Робера вцепилась крупная рысь, видимо, прыгнувшая на него с дерева. Он рванул было на помощь, но она уже не требовалась. Оказавшийся по близости Аслан зарубил рысь точным взмахом сабли. Обернувшись к схватке медведя и волка, принц увидел, что и здесь уже всё кончено. Медведь лежал на снегу с длинной рогатиной в спине. Волк с окровавленной мордой тяжёло дышал и преданными глазами смотрел на человека, одетого в звериные шкуры. Человек вытащил из медведя рогатину, недружелюбно глянул на принца и сухо сказал: «Следуйте за мной».

Когда Робер поравнялся с принцем, тот спросил:

– Ты как? Идти можешь?

– Могу. Раны пустяковые. Эта дикая кошка не успела на мне толком порезвиться, спасибо Аслану.

Аслан, который шёл рядом, лишь криво усмехнулся, как бы не принимая благодарности. За всё их путешествие он сказал не больше десятка самых необходимых слов, не желая ни с кем общаться, и к нему никто не лез. Лишь изредка Аслан перешёптывался со своих слугой Хасаном, суровым, поседевшим в сражениях воином. Шёпот Хасана казался рыцарям змеиным шипением, чтобы старый мусульманин говорил на человеческом языке, никто не слышал.

Теперь они все молча шли за своим спасителем, фигура которого маячила где-то впереди, потому что он шёл гораздо быстрее. Путники страшно запыхались, но и разогрелись, замерзать уже никто не собирался. Шли они совсем недолго, вскоре увидев небольшой деревянный дом, в котором уже скрылся хозяин. Шагнув в дом, они оказались в сумрачной тесной комнатушке, половину которой занимало странное сооружение из кирпича. В комнате было теплее, чем на улице, но не на много. «Сейчас печку затоплю, станет тепло», – сказал хозяин и побросал немного дров в небольшое отверстие в кирпичном сооружении. Быстро разведя огонь, он закрыл отверстие и буркнул: «Грейтесь пока. Схожу за медвежатиной. Не хочу тратить на вас свои припасы». Хозяин исчез, путники постарались разместиться в домике, хотя это оказалось нелегко, настолько здесь было тесно.

Вскоре вернулся хозяин с большим куском медвежьего мяса. Разделав мясо, он разложил его по чугункам и рассовал куда-то в странное сооружение, которое он называл печкой. Потом подбросил в печку дров и присел у печки на маленькую скамеечку. Некоторое время он не говорил ни слова. Гости тоже не решались заговорить. В комнате постепенно теплело и темнело. Хозяин, наконец, встал, зажёг лучину и заговорил:

– Из-за вас мне пришлось убить медведя.

– Медведь хотел убить нас, – спокойно заметил Эрлеберт.

– Вы потревожили его зимний покой и, по медвежьим представлениям, вполне заслужили смерть.