– У нас очень плохо с золотом, ваше величество, – медленно и раздельно проговорил канцлер Перегрин. – Так плохо, что это, кажется, уже тупик. Монету чеканить не из чего. Мы не можем повышать зарплаты просто потому, что нет монеты. Ситуация сложилась совсем идиотская: товаров в торговле завались, а купить их люди не могут, потому что золота не хватает.
– Но если прибудет золота, просто вырастут цены.
– Нет, не вырастут. Это произошло бы только в том случае, если бы у людей на руках было гораздо больше золота, чем стоят все товары империи. Но сейчас у нас обратная ситуация, мои спецы посчитали, что товарной массы в империи в два раза больше, чем денежной массы. Нам надо в два раза увеличить денежную массу, это не приведёт в росту цен, просто товары будут раскупаться.
– Но не проще ли снизить цены? Можно за 10 монет продавать работнику то же, что раньше продавали за 20.
– Но мы не можем снизить цены ни императорским указом, ни постановлением правительства. Мы отказались от регулирования цен, потому что поняли, это приведёт к товарному дефициту. Цены может снизить только торговля.
– Так поговорите с торговцами.
– С ними без толку говорить. Они не снизят цены. Мы и так на них узду накинули, но в чем они свободны, в том они будут поступать исходя из своей выгоды. Если мы лишим их свободы устанавливать цены, мы просто уничтожим торговлю.
– Какая же тут для них выгода? Они ведь убытки несут, потому что товары распродать не могут.
– Они не несут убытков, они просто недополучают прибыль. Говорят, что лучше придержат товары, но за бесценок их не отдадут.
– Но на скоропортящиеся товары они всё равно вынуждены снижать цены?
– Это да. Но знаете, что получается в итоге? Скоропортящиеся товары просто исчезают с рынка, потому что ими невыгодно торговать. В итоге ремесленники уже не помнят, когда пробовали молоко, а крестьяне упиваются молоком до полного отвращения. Из-за недостатка денежной массы в жизнь начинает возвращаться натуральный обмен, а это штука очень неповоротливая. Курс топора к сыру кое-как можно высчитать, но тут ведь и зерно, и кирпичи, и вино, и ткани, и ещё сотни товаров. Непонятно, сколько на сколько менять, а в итоге все чувствуют себя обманутыми. Да людям уже и работать некогда, они только обменами и озабочены. Тут нет иного выхода, государь, кроме увеличения денежной массы.
– А почему из серебра до сих пор монету не чеканили?
– У нас серебра гораздо меньше, чем золота, а потому оно гораздо дороже золота.
– Так чеканьте серебряную монету с номиналом выше золотой.
– Это сделаем, но это не решение проблемы. Серебряной монеты будет слишком мало.
– А почему нельзя чеканить медную монету, как это делают во внешнем мире?
– Меди у нас наоборот очень много, и стоит она дёшево. Люди не примут медной монеты, не будут ей доверять.
– При чём тут доверие? Мы вроде про финансы говорим.
– Финансовые дела требуют ещё большего доверия, чем отношения влюблённых. Попробуйте выдать людям зарплату медной монетой, и вы получите медный бунт. Они это воспримут так, как если бы им заплатили морскими камушками. Империя хочет золота.
– Куда же у нас всё золото подевалось?
ebooksa