– А как же Талакрея?
Мысли лихорадочно заметались в голове Пирры.
– Я дам тебе кое-что оттуда, но сначала поклянись, что взамен поможешь Эхо.
Хекаби недоверчиво глядела на нее.
– У тебя есть что-то с моего Острова? Не может быть! Его ведь больше не существует! Вороны прогневили Повелительницу Огня, и Она разрушила его!
– Но кое-что сохранилось, – возразила Пирра. – Только дай клятву, что вылечишь Эхо!
– Покажи, а то не стану клясться.
Пирра прокашлялась и издала клич. Подождала. Потом издала клич снова.
Хекаби заметила движение внизу склона да так и ахнула.
Под соснами стояла Разбойница. Навострив уши, она настороженно переводила взгляд с Пирры на Хекаби и вдыхала запах знахарки. В лучах предзакатного Солнца шерсть львицы сверкала золотом, а большие, обведенные черным глаза сияли.
– Я дам тебе клочок ее шерсти, – пообещала Пирра. – Но не более того. Сначала поклянись, что вылечишь Эхо и не причинишь вреда Разбойнице.
– Чтобы я – и причинила вред ей?! – прошептала Хекаби, падая на колени. По щекам знахарки ручьями текли слезы, оставляя полосы на покрытом потрескавшейся серой глиной лице. – Поднять руку на священное животное Повелительницы Огня?!
– Дай слово, – не сдавалась Пирра.
– Клянусь, – тихо произнесла Хекаби. – Клянусь моим утраченным Островом, клянусь самой Повелительницей Огня.
Судорожно вздохнув, знахарка протянула к Пирре руки:
– Дай мне соколиху. Сделаю все, что в моих силах. Хотя, может быть, уже поздно.
15
– Иногда, когда Эхо летает… – Пирра запнулась в нерешительности. – У меня такое чувство, будто я тоже летаю. Ловлю потоки ветра, ощущаю его под крыльями и даже вижу добычу далеко внизу. Эхо ныряет, скользит по небу, виляет из стороны в сторону, переворачивается, несется к земле, а я вместе с ней. А сейчас… – Пирра сжала пальцами переносицу, чтобы сдержать слезы. – Сейчас вижу только темноту и крошечную точку света, очень далеко. Я так ослабела, что крыльями не могу пошевелить – то есть Эхо не может. Ей очень страшно, а еще она сердится. Эхо не понимает, что больна. Знает только, что у нее нет сил летать, а для сокола ничего хуже этого быть не может.
Хекаби сидела, скрестив ноги, и держала соколиху на коленях. Пальцы знахарки скользнули под крыло и ощупали грудь Эхо.
– Совсем исхудала. Мышцы истощены.
ebooksa