В стороне наступала другая рота. Там тоже чернели трупы на льду, и над застывшей рекой несся одинокий голос раненого:
– Веревкин!.. Веревкин, ты живой?..
Среди растянувшихся фигур стоял на колене обездвиженный солдат и опирался на ствол упертого в лед автомата. Голова его безвольно свесилась в грудь, будто склоненная в память о павших товарищах.
Ближе к вечерним сумеркам опять проснулись советские орудия и минометы. Когда совсем стемнело, на нашей стороне послышался автомобильный шум. Меж солдатами возник тихий спор:
– Подкрепление подвезли!
– А может, танки подошли?
– Какие тебе танки, дура? Не слышишь мотора разве? Да и куда танки супротив льда? Думай балдой-то!
– Тогда, может, «катюша»?
– «Катеринка» в тылу работает, ей на передовой делать нечего.
– Тогда точно подмога, больше некому.
Моторы затихли. Со стороны итальянцев тоже не доносилось ни звука, там эту тишину ожидали с еще большей тревогой.
В морозном воздухе отчетливо раздалась команда: «Вперед!» Обглоданная луна еще не налилась, била неярко, но русским и итальянским глазам с правого берега отчетливо рисовались фигуры бойцов, скатывавшихся по снежному склону на лед. Над рекой разнеслось могучее «Ур-ра!». Многослойная итальянская оборона ответила бешеной стрельбой. Цепь наступавших была уже у самых проволочных заграждений, но не выдержала огня и откатилась вправо, как раз туда, где днем закрепилась предыдущая группа. Здесь, в небольшой долине, встретились остатки двух атакующих волн.
Темнота укрыла уцелевших и поле боя. Лишь стоны раненых и их призывы о помощи напоминали о недавней бойне. По льду рассыпались одиночные фигурки санитаров. Они быстро собирали раненых и укатывали их на легких салазках.
По цепочке, от бойца к бойцу, прошла команда:
– Идем вверх по оврагу.
Черепанов поднялся из снега вместе с другими. Кусок размытой луны окончательно скрылся за снующими тучами. Осторожно ступая по снегу, Черепанов думал: «Только бы своих не потерять. Вот Прищепной, а это, по-моему, Сатунин. Фомин со своим «дегтярем». Только бы не отстать от них. Они мужики опытные, надо их держаться».
Люди взбирались все выше. С каждым пройденным шагом Черепанову казалось, что они уже далеко в итальянском тылу, но оказалось, на пути их ждали проволочные рогатки, поврежденные советской артиллерией, а за ними – противотанковый ров. Линия обороны еще не была пройдена. Ров оказался серьезным препятствием, бойцы скопились у его кромки.
Ротный подозвал Черепанова:
– Давай, косопузый, в тебе добрая верста, сигай первым. Будешь на той стороне выталкивать.
Черепанов, сгруппировавшись, прыгнул. Перебежав по дну оврага, остановился у отвесной глинистой стенки. Следом уже скатывались другие бойцы. Черепанов повесил карабин за спину и сцепил руки ковшом. Следовавший за ним солдат вставил носок валенка в подставленную опору, оттолкнулся, переступил другой ногой на плечо Черепанова и исчез за кромкой рва. Кажется, это был Сатунин. Тем же способом выбрались еще несколько человек. В темноте Черепанов угадал одну из женщин. Странно, но именно в этот совсем не подходящий момент Черепанов зачем-то прошептал:
ebooksa