— Перекрестить мальца надо! — галдят старообрядцы.
А православные им:
— Зачем? Есть у него имя, пусть и живет с ним!
— Нельзя, может, имя у него вашим попом дадено, а не нашим.
— Не вашим и не нашим, а неизвестно чьим.
— Перекрестим в нашей молельне!
— Чем наша церковь хуже и поп наш?
— Мы первые нашли его, и в нашем конце был он положен.
Православные и на это нашли ответ:
— Собаки первые нашли его, может, собачьим именем назвать?!
Начался спор, чья вера лучше, чуть не передрались, а про подкидыша так и не решили, в чьем храме, в чью веру перекрестить, и оставили жить Ерошкой.
Вызвали обществом тетку Серафиму и сказали ей:
— Ты бездетна, согласна ли взять Ерошку на воспитание? Будем тебе обществом платить за него рубль в месяц.
— Что уж, возьму уж, видно уж, мне это милость божья: своих нет, чужого послал. Только, к какой вере приучать его, к моей аль к стариковой?
Была тетка Серафима сторонница старой веры, а муж новой держался, так и был у каждого свой угол, своя икона…
— Ты, Серафима, учи его к своей!
— А старик пусть к своей учит!
— Никому не обидно, ни православным, ни старообрядцам, и платить все будут.
Так и учили Ерошку к обеим верам: утром и вечером молился он и в бабушкин угол и в дедушкин. А потом все общество взялось за науку. Жил Ерошка на общий рубль, каждый тратил на него копейку и считал, что учить его имеет право.
— И мой грош в нем есть, пусть и руки моей попробует.