Кровавая плата

22
18
20
22
24
26
28
30

– Жить, умереть, жить заново, воскреснуть. – Он вскочил на ноги и раскинул руки. – Мне все равно, покуда ты со мной.

– Ты еще очень молод.

В ее словах не было уверенности, и он уловил нерешительность на ее лице. Она хотела его! О благословенный Иисус и все святые, она хотела его.

– Сколько тебе было, когда ты умерла? – спросил он.

Она прикусила губу.

– Семнадцать.

– Мне исполнится семнадцать через два месяца. – Он снова упал на колени. – Разве ты не можешь подождать два месяца?

– Два месяца…

– Всего два. – Он не сумел сдержать победоносных интонаций. – Затем я буду с тобой вечность.

Она рассмеялась и притянула его к своей груди.

– А вы много о себе думаете, милорд.

– Да, – сказал он слегка приглушенным голосом.

– Если ваша супруга войдет…

– Мэри? У нее свои покои, и она счастлива оставаться там.

Все еще стоя на коленях, он потянул ее к кровати.

Спустя два месяца Кристина начала пить кровь каждую ночь, поглощая столько, сколько он мог выдержать.

Норфолк выставил охрану у дверей его покоев. Генри приказал им убираться, впервые в жизни продемонстрировав, что он сын своего отца.

Спустя еще два месяца, когда почтенные доктора чесали в затылках и гадали о причинах его слабости, когда Норфолк рыскал по округе в тщетных поисках, Кристина притянула его к своей груди снова, и Генри вкусил крови вечной жизни.

* * *

– Погоди, ты – бастард Генриха ВОСЬМОГО?

– Все верно.