Джерри неприятно, что он проговорился, но еще неприятнее смотреть, как жена над ним издевается.
И конечно, тебе пришлось похоронить эту мечту?
Джерри. Конечно, я похоронил все мечты, когда женился на тебе.
Шарлотта. Даже мечту стать почтальоном? Прекрасно. Вали все на меня! Да без меня ты бы и этого места не имел, где тебе платят пятьдесят долларов в неделю.
Джерри. Прекрасно, пусть я стою пятьдесят долларов в неделю, зато такой жене, как ты, красная цена – тридцатка.
Шарлотта. Что ты сказал?!
Джерри. Я совершил страшную ошибку, что женился на тебе.
Шарлотта. Прекрати сейчас же! Чтоб ты сдох! Чтоб тебя похоронили! Чтоб тебя кремировали! Хоть тогда немного отдохну.
Джерри. Где? В богадельне?
Шарлотта. Туда я так и так попаду.
На самом деле Шарлотта не то чтобы очень сердится. Это самодовольная и уверенная в себе особа, и ее немного раздражает неожиданная строптивость мужа. Она знает, что Джерри всегда будет ее подкаблучником. И ссору эту она разыгрывает невсерьез – только чтобы избежать ежевечерней скуки.
О чем же ты думал до свадьбы?
Джерри. Поди подумай, когда ты мне на голову села.
Под чьими-то неверными шагами скрипит лестница. В комнату, пошатываясь, вступает папа – отец Джерри, по имени Хорейшо.
Папа родился в 1834 году. Для своих восьмидесяти восьми лет он неплохо сохранился, если было, конечно, что сохранять. В свое время он, наверное, был инициативнее Джерри, однако в жизни не преуспел и последние двадцать лет неудержимо слабеет рассудком. Пенсия ветерана Гражданской войны дает ему призрачную независимость, и на Джерри (которого он по-прежнему считает мальчишкой) и Шарлотту (ее он недолюбливает) он посматривает как бы с заоблачных высот. Он мало читал в молодые годы, зато теперь погрузился в чтение Ветхого Завета и духовной литературы и целыми днями просиживает в библиотеке.
Папа – мелкий сморщенный старикашка, заросший до полного сходства с французским пуделем. Близкая слепота и почти полная глухота усиливают впечатление, что он не от мира сего и что за выцветшими пустыми глазками скрывается глубокая работа мысли. Это впечатление от начала до конца ошибочно. Его мозг либо совершенно бездействует, либо переваривает какую-нибудь житейскую белиберду. Папа неспособен даже на мелочные склоки – единственное оружие стариков против час от часу усиливающегося наступления жизни и юности.
Войдя в комнату, он, не глядя по сторонам, тряся головой и шамкая, ковыляет прямехонько к книжному шкафу.
Джерри. Привет, папа.
Папа не слышит.
ebooksa