– Ну ты даешь! – фыркнул пилот. – Ладно, хотел лететь к туарегу, но будет лучше вытащить тебя отсюда… – Он кивнул в сторону самолета. – Иди туда, затеряйся среди людей, а через полчаса возвращайся и залезай в вертолет через заднюю дверь. Спрячься под сиденьем. Я пока схожу в душ и буду делать вид, что знать ничего не знаю. Но сразу говорю, если у меня возникнет хоть малейшее подозрение, что тебя кто-то видел, рисковать не буду. Не хочу никаких терок с Фаусеттом, а тем более с Механиком.
– Буду осторожен.
– Кто бы сомневался. О господи, какого хрена я это делаю!
– Предполагаю, потому что ты человек порядочный.
– И какая мне от этого польза? Вот уже второй десяток лет я рискую грохнуться на этом чайнике посреди пустыни и стать обедом для гиен. У меня до сих пор даже нет собственного дома. Будь проклята моя судьба! Ладно, иди, пока я не передумал.
Когда Шольц отошел на несколько шагов, Нене хриплым голосом крикнул ему в спину:
– Эй!.. Проползи под грузовиками, если что. Твоя задача сбить со следа тех, кто может за тобой следить.
– Не беспокойся! Иди в душ.
Гансу Шольцу не понадобилось прятаться и заметать следы – никто в его сторону даже не посмотрел, и спустя полчаса они уже летели над песками.
– Спасибо, что помог! – Репортер сжал плечо Дюпре.
– Буду надеяться, что не раскаюсь.
– Я тоже… Слушай, может, окажешь мне последнюю услугу?
– Какую еще?
– Отвези меня к туарегу.
– Даже не проси!
– Пожалуйста!
– Сказал же, нет.
– Но почему?
– Он мне поставил условие, чтобы я был один, и я не хочу подвергать опасности жизнь людей из-за твоего каприза взять интервью, которое все равно не опубликуют.
– Есть другие газеты.