– А это твоя проблема, не моя. По крайней мере, тут безопаснее, чем в палаточном городке. Через эту деревню обычно проходят караваны с солью, направляющиеся на юг. За сотню, а то и меньше, тебя доставят в какое-нибудь мало-мальски цивилизованное место.
– Прекрасная перспектива!
– Как раз для тебя. Кто тебя заставлял лезть в не свое дело?
– Никто, но я, прежде всего, журналист. А когда журналист видит что-то такое, о чем должны знать все, его обязанность – рассказать об этом.
– Ага, расскажи! Расскажи! Ну что, высаживаю? Твоему вдохновению тут ничто не помешает. Потом тебе придется провести три дня на спине верблюда под солнцем, плавящим камни. – Нене искоса посмотрел на австрийца и с нескрываемой издевкой сказал: – Вдобавок ко всему твою писанину никто не будет публиковать.
– Кто-нибудь да опубликует, будь уверен.
– Давай, давай, решайся: или здесь позагораешь, или чуть подальше, но там велик риск умереть от жажды в полном одиночестве.
– Слушай, ты серьезно?
Нене покачал головой:
– А ты намного глупее, чем кажешься… Тебе не приходила мысль в башку, что я могу оказаться в сговоре с Фаусеттом? Выброшу тебя в таком месте, где никто не сможет найти…
– Да, приходила, – признался журналист. – Это было первое, о чем я подумал…
– И?..
– Ты не похож на убийцу.
– А на кого похожи убийцы?! – с неожиданной злостью спросил француз. – У них прямо на лице написано, что они собираются убить человека? Такое только в кино бывает, да и то в старом. Как только злодей появится на экране, сразу знаешь, что он собирается задушить девушку… Ладно, закрыли тему.
Дальше летели в молчании. Шольца завораживал пейзаж внизу. Огромные дюны сменились каменистой равниной, потом на горизонте возникли зубчатые очертания небольшой горной гряды. Нене Дюпре отклонился к юго-западу и через несколько минут показал на темную точку километрах примерно в десяти.
– Там колодец, – сказал он. – А ты останешься здесь.
Они начали снижаться. Колодец, пальмы рядом с ним и далекие горы исчезли из виду, и австриец забеспокоился. До него дошло, что он останется посреди раскаленной солнцем пустыни, где даже глазу не за что зацепиться.
– О боже!.. – невольно воскликнул он.
– Всегда ненавидел произносить это: «Я тебя предупреждал», – усмехнулся Нене Дюпре. – Однако предупреждал я тебя серьезно.
Он вытащил из вертолета небольшой рюкзак, к которому была привязана фляга с водой.