О получаемом удовольствии лучше всего свидетельствует регулярная мастурбация самок бонобо. Лежа на спине, они ритмично двигают пальцем ноги или руки по вульве, глядя при этом вдаль. Это неторопливое занятие, которое длится гораздо дольше обычного спаривания, не имело бы никакого смысла, если бы это не доставляло им удовольствия.
Солнечными днями мои шимпанзе приходят в восторг от возможности меня увидеть. Вернее, увидеть мои солнцезащитные очки. Они спешат ко мне, чтобы состроить рожицы перед своими отражениями. Показывают мне жестами, чтобы я снял эти маленькие зеркальца и поднес поближе. Человекообразные обезьяны — это одни из немногих видов, представители которых узнают себя в зеркале. Они разевают рты, таращатся на свои отражения, трогая пальцами зубы. Самки поворачиваются спиной, чтобы осмотреть свой зад, особенно когда он распухший. Это очень важная часть их анатомии, которую они обычно не видят. Самцы никогда не оборачиваются перед зеркалом. Собственные зады их не интересуют.
По самкам бонобо и шимпанзе во время эструса видно, что они знают, какие сигналы подают своим внешним видом. Они ходят, сильно прогнув спину, чтобы победно задрать свои гениталии. Слишком часто нагибаются, чтобы поднять предмет с земли. Так всегда бывает с животными, обладающими самосознанием: они понимают, как выглядят в чужих глазах. И наоборот, самка постарается спрятать свое хозяйство в присутствии самцов, которых она не хочет соблазнять. Например, дикие самки шимпанзе избегают спариваться с пожилыми самцами, с которыми вместе росли. Они убегают с воплями от этих потенциальных отцов, при этом вполне благосклонно принимая ухаживания более молодых самцов[206].
В нашей колонии шимпанзе юная Мисси стала с похожим отвращением воспринимать Сокко. Каждый раз как ее гениталии распухали, она переходила на так называемую «крабовую походку». Она ходила ссутулившись, иногда боком, почти полностью пряча свои распухшие части тела за собственными ногами, что не так-то просто сделать. Поначалу мы думали, что она заболела или, быть может, у нее что-то сломано. Но скоро обнаружили, что она ходила таким странным образом только при двух условиях: когда ее гениталии опухали и когда поблизости был Сокко — альфа-самец, годившийся ей в отцы. Мы предположили, что Мисси стремилась избегать его внимания: она часто пускалась наутек, когда оказывалась близко. Если эта тактика не срабатывала, на выручку приходила ее мать Мэй. Как только между ними начинало намечаться совокупление, она бросалась к ним с возмущенными воплями и буквально оттаскивала друг от друга. Сама Мэй ничего не имела против спаривания с Сокко, но у ее дочери был совершенно другой случай. Мэй поддерживала отвращение Мисси.
Набухшие гениталии у всех самок человекообразных обезьян отличаются по цвету, форме и размеру. Мы узнали о важности этих характеристик, исследуя процесс взаимного распознавания у обезьян. Вместо того чтобы сосредоточиться на лицах, как делали наши предшественники, мы решили включить в исследование зады. Сначала мы натренировали шимпанзе выбирать на сенсорном экране совпадающие изображения цветов, птиц и так далее. Когда они хорошо этому научились, мы показали им фотографию ягодиц шимпанзе рядом с двумя портретами. Только на одном из портретов была изображена та особь, зад которой был на первой фотографии. Смогут ли они сопоставить эти изображения?
Шимпанзе без проблем связывали подходящее лицо с задом особи, которой оно принадлежит. То, что они могли проделать это только с шимпанзе, которых знали лично, говорит о многом. То, что им не удалось сопоставить изображения незнакомцев, показывает, что их выбор не основывался на анализе самих картинок, то есть цвете, размере или фоне. Скорее, это отражало близкое знакомство с другими обезьянами в группе. Мы пришли к выводу, что в сознании человекообразных обезьян содержится полный образ тела знакомых особей. Они знают эти тела настолько хорошо, что могут связать одну часть чужого тела с любой другой. Мы так тоже умеем — например, когда находим друзей в толпе, даже если видим их со спины[207].
Когда мы опубликовали свои открытия под заголовком «Лица и зады», все посчитали забавным, что человекообразные обезьяны могут узнавать друг друга по заду. Нам присудили Шнобелевскую премию — пародию на Нобелевскую премию, которую вручают за исследования, которые «вызывают у людей смех, а потом дают им пищу для размышлений». Проведение затем исследования голландской женщиной-приматологом Мариской Крет вновь вернуло нас к предположениям Морриса об эротизированном человеческом лице. Крет использовала сенсорные экраны, чтобы сравнить, как сопоставляют лица с задами люди и шимпанзе. Человекообразным обезьянам лучше удавалось распознавать зады представителей своего вида, чем людям человеческие ягодицы. Крет считает, что причина заключается в том, что в ходе эволюции наши предки придавали все меньше значения задам и все больше переносили фокус внимания на лица[208].
Бросающиеся в глаза гениталии человекообразных обезьян — это результат полового отбора. Он отличается от естественного отбора. Естественный отбор поддерживает качества, которые помогают выживать, такие как камуфляжные цвета и тактики побега, а не сверхъяркие сигналы, которые видны издалека. Если бы речь шла о выживании, громоздкие распухшие гениталии шимпанзе и бонобо никогда бы не появились у этих животных. Они вызывают трудности при лазанье и сидении, служат исключительно для привлечения внимания. Тем не менее они имеют немалое значение при поиске партнеров для спаривания. Поэтому Чарльз Дарвин предложил второй механизм отбора.
При половом отборе важны качества, которые не связаны с выживанием, а привлекают потенциальных партнеров. Хорошими примерами здесь могут служить экстравагантные украшения, такие как хвост павлина и вычурные рога оленя, и особое поведение, вроде декорирования гнезда у птиц-шалашников. Эти качества подвергают своих обладателей опасности, поскольку делают их более заметными. Они остаются в генофонде только потому, что нравятся самкам. Более того, самки настаивают на них. Самец, у которого недостаточно яркий хвост или который не в состоянии правильно спеть и станцевать, может забыть о женском внимании. Самки шалашников ведут себя как разборчивые покупательницы, осматривая множество гнезд в своей местности, прежде чем выбрать одного самца, с которым стоит спариваться. Большая часть красоты в природе существует благодаря вкусам самок[209].
В то время как у большинства животных самцы прекрасны, а самки блеклые и имеют маскировочный окрас, наше небольшое трио гоминид — человек, шимпанзе и бонобо — по всей видимости, вывернули это правило наизнанку. Мы сместили красоту с самцов на самок. Это самки украшают себя, чтобы их оценивали по эстетическим критериям. Разумеется, половой отбор может происходить в любую сторону, но, чтобы сделать его полностью противоположным, самцам требуется четко и явно выразить свои предпочтения. Самцы человекообразных обезьян в самом деле помешаны на женских задах. Нет ничего удивительного в том, что иногда пятеро и даже больше мужских особей следуют по пятам за самкой с набухшими гениталиями, словно это огромный магнит. Неудивительно и то, что в вышеописанных экспериментах с сенсорным экраном именно самцы, а не самки оказались главными знатоками задов.
Мужчины также помешаны на фигуре, ягодицах, груди и лице представительниц противоположного пола. При виде этих частей тела или черт лица у них захватывает дух. Поэтому столько заведений предлагают мужчинам возможность любоваться обнаженными женскими телами и совсем немного — женщинам обнаженными телами мужчин. В то же время женщины намного чаще мужчин думают о своих телах и сравнивают собственную внешность с внешностью других представительниц своего пола[210]. В современном обществе женщины тратят так много времени и денег на украшение себя, что об их потребностях заботятся — или, как говорят некоторые, пользуются их неуверенностью в себе — индустрии моды, косметики и пластической хирургии, в которых крутятся миллиарды долларов.
Хотя женщинам, в отличие от человекообразных обезьян, недостает телесных сигналов фертильности, они компенсируют это при помощи одежды. Студенток американских университетов фотографировали в разных фазах менструального цикла, которые определялись по их собственным сообщениям и анализам мочи. Жюри из представителей обоих полов попросили выбрать фотографии, на которых девушки «стараются выглядеть более привлекательно». Оказалось, что усилия по повышению своей привлекательности менялись в зависимости от фазы цикла. На пике овуляции участвовавшие в эксперименте девушки носили более дорогую и нарядную одежду, а также оставляли больше открытой кожи. Исследование, проведенное в Австрии, выявило похожую тенденцию. Ученые пришли к выводу, что фертильность неосознанно подталкивает женщин улучшать свою внешность и украшать себя[211].
Это ставит перед нами вопрос о том, украшают ли себя самки человекообразных обезьян. Мне неизвестно ни о каких систематических исследованиях на эту тему, но даже беглого взгляда на научную литературу достаточно, чтобы понять, насколько распространены украшения у обезьян. Я часто видел, как шимпанзе подбирают необычные предметы — от яркого перышка до дохлой мыши — и расхаживают с таким украшением на голове остаток дня. Также они часто накидывают на себя лианы и ветки или кладут их себе на спину. Большинство шимпанзе, которые так поступают, — самки. Первооткрыватель мыслительных способностей у животных, немецкий психолог Вольфганг Кёлер, описывал, как шимпанзе «важно выступает одна», нарядившись в ветки, веревки или цепи[212]. Роберт Йеркс тоже повествует о том, как самки шимпанзе пубертатного возраста давят яркие фрукты, такие как апельсины и манго, и украшают себя, поместив их себе на плечи. Это не только визуальный, но и ольфакторный (связанный с запахами) сигнал[213].
В приюте для шимпанзе в Замбии такого рода поведение вошло в моду у целой группы обезьян. Одна самка засунула травинку себе в ухо, так что травинка свисала словно ювелирное украшение, пока она ходила по вольеру и занималась грумингом с другими шимпанзе. Через какое-то время остальные последовали ее примеру, создавая для себя такой же «образ» с травинкой в ухе. Из сотен задокументированных примеров в 90 % случаев украшают себя именно самки[214].
Уровень самосознания в такого рода играх с прихорашиванием поражает. В питомнике для шимпанзе, обученных языку жестов, две молодые самки, без сомнения, вдохновлялись людьми, когда надели очки и нанесли блеск для губ, любуясь собой в зеркале[215]. Немецкие ученые Юрген Летмате и Герти Дюкер описывали, как самка орангутана по имени Сума из зоопарка в Оснабрюке спонтанно отреагировала на установку зеркала в ее клетке:
Она собрала листья салата и капусты, встряхнула каждый лист и сложила их в кучу. В какой-то момент она положила один из листьев себе на голову и так пошла прямиком к зеркалу. Она села перед зеркалом, посмотрела на отражение своего головного убора, поправила его рукой, придавила кулаком, потом передвинула лист себе на лоб и начала покачивать им вверх-вниз. Позже Сума подошла к ограждению с листом салата в руке и положила его на голову, как только увидела себя в зеркале[216].
Обезьяны, выросшие в человеческих семьях (практика, которая, к счастью, прекратилась), таскают на себе одеяла даже в жаркие дни и украшают себя при помощи шляп, бумажных пакетов, кастрюль и другой кухонной утвари[217]. Понятно, что все вышеперечисленные примеры могут быть отражением человеческого влияния, но у нас также есть свидетельства подобного поведения в дикой природе. Иногда украшения не так уж и красивы, например дохлая змея или внутренности недавно убитой антилопы, которые дикая самка бонобо носила в качестве ожерелья. Сходным образом молодая самка шимпанзе из Национального парка Махали-Маунтинс в Танзании завязала узлом кусок шкуры макаки, после чего надела его себе на шею и расхаживала в таком импровизированном ожерелье[218].
Самцы тоже иногда используют предметы, но из других соображений. Например, на одной из исследовательских станций самец шимпанзе стащил пустые банки из-под керосина и шумно ими стучал. Напугав всех до полусмерти, он сумел повысить свой статус. Самцы человекообразных обезьян в дикой природе могут использовать большую палку или ветку для демонстрации угрозы. В зоопарках они часто используют пустые ведра, чтобы отбивать на них барабанную дробь и пинать их. Используемые самцами предметы служат не для повышения половой привлекательности, а скорее для запугивания.
Осознание собственной внешности и интерес к украшению себя — это, по большей части, женская черта.
Неполовозрелые самки шимпанзе гуляют с чужими детенышами и играют со сверстниками, и большинство взрослых не обращают на них внимания. Но все меняется, как только у них впервые, в возрасте девяти или десяти лет, вспухают гениталии. После этого к ним постоянно прикованы мужские взгляды. С каждым последующим циклом розовые, как будто надувные, шарики у них на задах становятся крупнее. В это же время юные самки начинают проявлять половую активность. Поначалу у них не получается соблазнить взрослых самцов и им приходится ограничиваться самцами-подростками. Их ненасытное половое любопытство утомляет любого молодого самца, который проявляет к ним интерес. Часто доводится увидеть, как молодая самка щиплет пенис самца, когда тот начинает повисать после целого дня неутихающих приставаний.
ebooksa