Разные. Мужское и женское глазами приматолога

Разумеется, было время, когда нам не позволялось упоминать о гомосексуальном поведении животных. Это было слишком шокирующим, чтобы даже помыслить о подобном. Тем не менее уже больше ста лет науке известно, что такое поведение имеет место у пингвинов. Первое упоминание о нем характеризовало его как «порочное» и было доступно только узкому кругу лиц, чтобы скрыть от более широкой аудитории[433].

Двое самцов антарктического пингвина в зоопарке Центрального парка в Нью-Йорке привлекли внимание общественности к однополым связям у животных. Рой и Сило вырастили птенца из оплодотворенного яйца, которое сотрудники зоопарка поместили в их гнездо

Все изменилось в 2004 г., когда The New York Times привлекла внимание к двум самцам антарктических пингвинов, которые совместно высиживали яйцо в зоопарке Центрального парка в Нью-Йорке. Поначалу птицы, названные Роем и Сило, попытались высиживать камень и вели себя так, будто это было яйцо. Их поведение навело сотрудников зоопарка на идею, и они предложили им вырастить оплодотворенное яйцо, принадлежавшее другой паре. Птенца женского пола, которого вырастили Рой и Сило, назвали Танго. История Танго легла в основу детской книги «Трое, считая Танго» (And Tango Makes Three, 2005). Книгу запретили размещать в общественных библиотеках на всей территории США из-за того, что она не соответствовала возрасту целевой аудитории, но книга все равно стала бестселлером. В последующие годы сексуальная ориентация пингвинов стала темой политических дебатов и даже народного протеста.

Эта дискуссия достигла апогея в 2005 г., когда в Бремерхафенском зоопарке в Германии попробовали заняться размножением пингвинов Гумбольдта, находящихся под угрозой исчезновения. Сотрудники зоопарка решили разделить однополые мужские пары и подыскать для каждого самца по самке, которых специально завезли для этой цели. Руководство зоопарка объявило, что связь между самцами «слишком крепка» для его программы по размножению, поскольку она удерживала самцов в стороне от самок. Некоторые гей-организации выступили против этой меры, поскольку, с их точки зрения, она была попыткой изменить сексуальную ориентацию птиц с помощью «организованных и настойчивых домогательств со стороны самок-соблазнительниц»[434].

Энтузиазм гей-сообщества по поводу гомосексуальности у пингвинов можно понять. Хотя это довольно неожиданно, если учесть преобладающую гендерную теорию, согласно которой мы, люди, способны превозмочь биологию. Поэтому у нас есть гендер, в то время как животные обходятся только полом. Но, в то время как мы оставляем биологию в стороне, когда речь идет о гендере, мы вовсю применяем ее к сексуальной ориентации и трансгендерной идентичности. В этой области мы охотно исследуем генетические различия, роль гормонов и мозга. Та же Американская психологическая ассоциация, которая называет гендер социальным конструктом, определяет сексуальную ориентацию как «стойкое влечение к партнерам мужского пола, партнерам женского пола или и к тем и к другим». Таким образом, обычный упор на роль окружающей среды заменяется словами «стойкое влечение». Сексуальная ориентация и гендерная идентичность воспринимаются как неизменная часть личности[435].

Хотя я полностью поддерживаю такие взгляды, но не могу не задаваться вопросом, почему бы не позволить биологии озарить своим светом все вопросы, связанные с гендером. Эти странные отношения типа «ненависть/любовь» подогреваются идеологически. Те, кто ищет гендерного равенства, часто воспринимают биологию как источник неудобств. Они верят, что самый легкий способ добиться равенства — это занизить значимость врожденных различий между полами. А вот в битве против гомофобии и трансфобии биология воспринимается как могучий союзник. Изучение гомосексуального поведения у животных должно свести к минимуму все идеологические споры.

Но я бы предпочел, чтобы мы подошли к этому вопросу с другой стороны. Вместо того чтобы отдавать идеологии приоритет перед наукой, нам требуется сначала навести порядок в науке о гендере. В идеале мы должны изучать эту тему, будучи свободными от идеологии. После этого можно волноваться о социальных целях и использовать все, что мы узнали, чтобы этих целей добиться. В экспертном заключении Верховного суда США по делу «Лоуренс против Техаса» утверждалось, что гомосексуальное поведение — это один из аспектов человеческой сексуальности, поскольку оно было «задокументировано во множестве разных человеческих культур в разные эпохи, а также у многих видов животных». Это дело 2003 г. оказалось поворотным моментом, после которого начались массовые отказы от многих запретительных законов, связанных с сексуальными отношениями между взрослыми людьми по взаимному согласию. Еще один пример применения научных достижений — открытие в отношении определения гендерной идентичности по функциональным связям в мозге и использование этого открытия в качестве аргумента, когда требовалось изменить данные в свидетельствах о рождении и паспортах[436].

Разумеется, чтобы понять эволюцию гомосексуальности, нам понадобится больше доказательств, а не просто наблюдение за несколькими пингвинами в неволе. Тем не менее важно отметить: на данный момент известно, что не существует «пингвинов-геев». Нет никаких свидетельств о том, что кого-то из этих водоплавающих птиц отличает исключительное или хотя бы доминирующее влечение к представителям своего пола. Например, Сило и Рой расстались. Спустя шесть лет Сило покинул своего партнера и ушел к Скрэппи — самке из Калифорнии. Это расставание потрясло гей-сообщество на Манхэттене. Многие были разочарованы, особенно Роб Грэмзи, главный смотритель за пингвинами в зоопарке, которому эти два самца из птичьего племени казались прекрасной парой[437].

У пингвинов настолько широко распространены флуктуации по части партнеров и их пола, что было бы справедливо считать этих птиц бисексуальными. Более того, эти флуктуации наблюдаются не только в зоопарках, где их можно отнести на счет неравного соотношения количества самцов и самок. Исследование королевских пингвинов в колонии на островах Кергелен в Антарктике, которая насчитывала более 100 000 размножающихся пар, показало, что эти птицы (особенно самцы) могут демонстрировать гомосексуальное поведение. Французский этолог Гвенаэль Пенсеми описывает, как обе особи «запрокидывают головы вверх и синхронно вращают ими то в одну сторону, то в другую, закрыв глаза и поглядывая друг на друга в самой дальней точке вращения». Хотя около четверти наблюдаемых пар состояли из двух самцов, очень немногие перешли во вторую стадию взаимной связи, когда партнеры узнают друг друга по голосу. Это позволяет паре воссоединиться после разлуки, что крайне важно в колонии из тысяч птиц, хотя происходит такое редко[438].

Тем не менее интерес к пингвинам и идеологизация их половой жизни иногда достигают поистине идиотских масштабов. В 2019 г. руководство Лондонского аквариума «Морская жизнь» подлило масла в огонь, добавив ко всему прочему вопрос гендера: в зоопарке заявили, что пара пингвинов-лесбиянок растит гендерно нейтрального птенца. Утверждалось, что птенец, у которого было две мамы, — это первый в истории папуанский пингвин, которого «нельзя характеризовать ни как самца, ни как самку». Главный управляющий аквариума даже заметил, что «для пингвинов абсолютно естественно развитие небинарной гендерной идентичности в ходе взросления». Это было новостью для любого биолога! Даже не считая того, что лучше говорить о поле птенца, чем о его гендере, руководство аквариума также не предоставило никакой информации ни о его анатомии, ни о том, к какому полу он сам себя относит. Я был бы очень рад обследовать птенца, но я почти уверен, что обнаружил бы обыкновенного пингвиненка, чей пол просто не был обнародован[439].

Группы макак-резусов, которых я изучал в зоопарке Генри Виласа, ежегодно проходили через брачный сезон, беременность и роды. Эти макаки выносливы и не боятся зимних холодов (их естественная среда обитания включает Гималаи), но половая жизнь настроена так, чтобы детеныши появлялись все одновременно, с первым весенним теплом. Поэтому брачный сезон у них начинается в сентябре. Именно в это время самки собираются вместе и посылают сигналы о том, что они настроены на спаривание. Самцам требуется больше времени, чтобы подготовиться к совокуплению, а самки разогреваются перед двухмесячным брачным сезоном, в прямом смысле слова бросаясь друг на друга.

Самая интригующая часть этого полового безумия заключается в том, что различия в статусе у самок при этом стираются. Резусы агрессивны и подчиняются жесткой иерархии. Но в брачный сезон самки разделяются на пары в самых диких сочетаниях. Они беззаботно игнорируют разницу в ранге. Самка самого низкого ранга может сесть на альфа-самку, от которой обычно предпочла бы держаться подальше. То еще зрелище! Спаривание может принимать различные формы, но чаще всего одна из самок забирается на другую, распластавшись по ее спине. Самки редко повторяют полностью паттерн спаривания у самцов, которые наваливаются на своих партнерш, крепко прижав их щиколотки обеими ногами. Эта позиция известна как садка с ножным удержанием, при этом самец стоит на несколько сантиметров выше уровня земли и активно толкается в самку. Отсутствие такой садки при спаривании двух самок не означает, что они не ищут сексуальной стимуляции, поскольку они часто трутся гениталиями о поясницы друг друга[440].

Гомосексуальное поведение у их близких сородичей — японских макак — было задокументировано по результатам наблюдений за животными в дикой природе. В парке на окраине Миноо (Япония) ученые обнаружили брачные связи в группе, состоящей из одних самцов. Двое самцов какое-то время проводят вместе, часто спариваясь с использованием ножного удержания вперемежку с объятиями и взаимным грумингом[441]. Эти холостяки, по-видимому, скоро разбредутся по более крупным группам и там уже будут спариваться с самками. Особи со стойким предпочтением представителей своего пола встречаются редко, но все же существуют. Например, в колонии черноголовых капуцинов в Национальном центре изучения приматов Йеркса Лонни так упорно стремился к спариванию с другими самцами, что мы посчитали его гомосексуалом. В нашем дневнике описывается взаимодействие Лонни с его ровесником — самцом по имени Уикет:

Лонни и Уикет начали ухаживать друг за другом, затем перешли к спариванию. Они долго не могли решить, кто из них будет сверху, но в итоге стали попеременно меняться ролями. Наконец, Лонни подошел к Уикету с раскрытым ртом, вывесив язык. Уикет сидел, прислонившись спиной к вертикальной поверхности и предоставляя Лонни полный доступ к своим гениталиям. Он позволил Лонни ублажать себя примерно в течение минуты, после чего оттолкнул. Но Лонни настаивал, и в конечном счете они проделали это несколько раз.

Еще одна фелляция между самцами имела место во время наших исследований в питомнике Чимфунши для осиротевших представителей дикой природы в Замбии. Британский магистрант Джейк Брукер, участвовавший в проекте, заснял на видео, как на самца-подростка шимпанзе было совершено нападение. Жертва, крайне расстроенная и вопящая после своего поражения в драке, подошла ко взрослому самцу, который открыл рот, глядя на пах подростка. В конце концов беглый генитальный контакт успокоил его[442].

Об однополом сексе у приматов известно давно. В 1949 г. американский этолог Фрэнк Бич отмечал, что самцы обезьян часто совокупляются друг с другом, игнорируя при этом находящихся поблизости самок. Однажды мне представился случай обсудить половое поведение с Бичем, который считается отцом поведенческой эндокринологии. Я был озадачен тем, насколько упорно на протяжении многих лет гомосексуальные отношения преследовались в США. Бич на себе ощутил огромное моральное давление, которое на него оказывали. Он должен был демонизировать поведение, которое хотя бы иногда демонстрирует практически каждый вид животных на земле[443].

Чтобы дестигматизировать подобное поведение, Бич сражался на нескольких фронтах одновременно. Вместе с соавтором-антропологом он описал половые обычаи по всему миру, показав, что во множестве культур существуют самые разные практики. В своей книге «Паттерны полового поведения» (Patterns of Sexual Behavior, 1951) они предложили детально разработанную концепцию, которая включала в себя межкультурные данные и обширное сравнение с приматами. Эта книга послужила первым неопровержимым аргументом против мнения, господствовавшего в то время психиатрии, согласно которому гомосексуальность — это психическое заболевание. Тем не менее понадобилось еще несколько лет вплоть до 1987 г., чтобы информацию об этом «заболевании» убрали из священной книги психиатрического мира Америки «Диагностическое и статистическое руководство по психическим отклонениям» (Disgnostic and Statistical Manual of Mental Disorders — DSM). После чудовищных конверсионных терапий, лоботомий и химических кастраций, применявшихся еще совсем недавно, новая классификация гомосексуальности ознаменовала иной подход к этому явлению. В наше время рекомендуется терапия, способствующая принятию собственной сексуальной ориентации[444].

Раньше люди рассуждали так: раз гетеросексуальность естественна, значит, гомосексуальность ненормальна. Как будто одно исключает другое! В 1999 г. увидел свет толстый сборник хорошо задокументированных примеров однополого сексуального поведения у 450 видов животных. Канадский биолог и лингвист Брюс Бэйджмил сделал обзор этих примеров в своей работе «Биологическое изобилие: Гомосексуальность у животных и природное разнообразие» (Biological Exuberance: Animal Homosexuality and Natural Diversity, 2000). Он утверждал, что размножение — это всего лишь одна из функций секса. Специалисты согласились не со всеми описаниями и интерпретациями Бэйджмила, но его книга не оставила сомнений в том, в царстве животных распространено гомосексуальное поведение[445].

Бэйджмил немало сделал, чтобы быть услышанным. И ученые, и обычные люди пытались объяснить гомосексуальное поведение у животных чем-то другим, как нечто асексуальное. По их мнению, оно просто не могло быть тем, чем казалось. Эту тактику также заметила приматолог Линда Вулф, одна из первых ученых, опубликовавших отчет об этом поведении в дикой природе. Другие исследователи были настроены скептически по отношению к ее наблюдениям, обвиняя в монтаже фотографий и измышлении историй об обезьянах. Вулф жаловалась: «Говорили, что самки садились друг на друга по ошибке — они сами не понимали, что делали»[446].

Назовем это гипотезой запутавшейся обезьяны. Бродило и много других спекулятивных идей, например представлявших гомосексуальность не как половое поведение, а как «поддельное» или «притворное» совокупление. Или как один из способов выразить доминирование (при котором женская роль — подчинение). Или что это никогда не случается по доброй воле, или что это искусственный продукт жизни в неволе, или что это случается, только если наблюдается переизбыток самцов или самок, и так далее. В некоторых из этих аргументов, конечно же, есть доля правды. Когда самцы проводят много времени вместе без самок, как в вышеупомянутой группе макак в Японии, состоявшей только из самцов, половые импульсы могут находить выход в гомосексуальном поведении. Это верно для обоих полов и случается и у нашего биологического вида, как, например, среди моряков на корабле или монахинь в монастыре. Но ни один из этих контраргументов не может объяснить невероятное разнообразие полового поведения, описанное Бэйджмилом, который в сердцах выразился о подобных доводах следующим образом: