Непокорная,

Его товарищи пустили лошадей галопом, намереваясь окружить противника.

Карл использовал уловки, которым научился у всадников Османьского, чтобы уйти от преследователей. Аркан дважды со свистом проносился на волосок от него. Мельком взглянув на свой отряд, Карл увидел, что им удалось оторваться от татар. Враги еще какое-то время преследовали поляков, но отставали все больше и в конце концов развернулись и поскакали к нему.

– Он убил Ильдара! Мы должны взять его живым, чтобы хан мог отомстить за смерть сына! – крикнул один из татар, преследовавших Карла, своим товарищам.

Те рассредоточились и преградили ему дорогу. С ужасающей ясностью Карл понял, что не сможет уйти. Он оказался слишком далеко от своих, и бóльшая часть татарского отряда теперь находилась между ним и всадниками Османьского.

– Господи, Йоханна, надеюсь, ты без меня справишься! – воскликнул Карл в ужасе и выстрелил из пистолетов в двух татар, которые хотели преградить ему дорогу.

Еще одного врага он атаковал саблей, но тому удалось увернуться от удара. Целая толпа татар приблизилась к Карлу и окружила его со всех сторон. Почти ни у кого из них не было сабель. Враги размахивали арканами, и на этот раз Карлу не суждено было от них уйти.

Несколько петель затянулись вокруг его тела; татары стащили Карла с седла под мрачные возгласы своих товарищей. Он потерял саблю, но попытался встать на ноги. Трое всадников, заарканивших Карла, пришпорили коней и с дикими криками поволокли его через степь.

Карл старался держать голову высоко, но все же испытывал ужасные мучения. Когда татары снова осадили коней, все его кости болели, а из многочисленных ссадин сочилась кровь.

В то время как два татарина крепко держали арканы, чтобы Карл не смог освободиться, третий спрыгнул на землю. Он несколько раз ударил пленника по лицу концом веревки, а затем с помощью товарищей связал ему руки за спиной, надел аркан Карлу на шею, а другой конец веревки прикрепил к своему седлу.

Два других татарина развязали веревки, которыми удерживали Карла, и снова свернули их. Один из них тоже ударил пленника концом веревки по лицу, оставив кровавый след.

– Что нам делать с Османьским? Стоит ли его преследовать? – спросил татарин у воина, который после смерти Ильдара стал их предводителем.

Тот посмотрел вслед Адаму и его людям, которые вот-вот должны были скрыться за горизонтом, и покачал головой:

– Из-за этих псов мы потеряли более тридцати воинов. Если мы сейчас последуем за ними, они в любой момент снова смогут нас атаковать. Даже если нам удастся убить большинство из них, наши потери будут слишком велики. Кроме того, даже в этом случае Османьский может от нас уйти. Он, сын шайтана, соберет вокруг себя остальных поляков, чтобы с нами сразиться. После этого мы будем слишком слабы и еще долго не сможем с ним воевать.

Не все татары были согласны с этим решением, но когда некоторые из них недовольно заворчали, новый предводитель разозлился:

– Что для вас важнее – продолжить скакать по степи и, возможно, убить нескольких поляков или же привезти в наш лагерь тело Ильдара и пса, который лишил его жизни?

Предводитель повернулся к оглушенному пленнику, пытавшемуся встать на ноги. Выругавшись, татарин ударил Карла под колено (отчего тот свалился на землю), а затем несколько раз хлестнул его по лицу.

– Проклятый пес! Ты пожалеешь о том, что убил ханского сына!

Предводитель снова забрался в седло и знаком приказал остальным следовать за ним.

Он потащил Карла за собой, и пленнику пришлось бежать, чтобы не задохнуться. Татары снова и снова хлестали его веревками, а всадник, к седлу которого Карл был привязан, дважды сбивал его с ног и, несколько шагов протащив за собой, останавливался и ждал, пока кто-то из татар ослабит петлю настолько, чтобы пленник снова смог дышать.

Карл упал в очередной раз, на этот раз нарочно, надеясь покончить с собой. Однако татарин вовремя остановился и с издевкой сказал: