«Такое» — касалось проекта Юрия Константиновича. Вернее, даже не проекта, а одной существенной поправки, которую он внес месяца за два до болезни. О необходимости обводного канала на одном из участков трассы. Это могло показаться ничем не оправданным расходом, но заметный выигрыш достигался при последующем сельскохозяйственном освоении зоны основного канала. Ляпунов из министерства с самого начала был против, а сейчас — тем более… Доказывает, — когда понадобится обводной этот канал, и если он понадобится, тогда о нем и надо будет вести речь. Юрий Константинович еще успел решительно возразить ему: нет, речь надо вести именно теперь. А если откладывать обводной канал на неопределенное будущее, это потребует впоследствии и дополнительных усилий, и дополнительных затрат. И планируемые совхозы не удастся расположить в наилучших условиях. С его доводами склонны были согласиться, это Валентине Григорьевне, очевидно, известно. А сейчас, сказала Вера Васильевна, подготовлен проект приказа, на варианте Нестерова ставится крест, и вот-вот приказ пойдет на подпись к замминистра.
— Что же делать? — растерянно спросила Валентина Григорьевна. — Я оторвалась от них от всех и просто не знаю… Ума не приложу — что делать?
Вера Васильевна сердито ответила:
— Мой Александров, хоть и отказался наотрез тебе звонить, сколько я его ни ела, все же добился одного — ему удалось задержать прохождение приказа. Назначили комиссии. Эксперты…
— А кого?
— Ну, входит в нее он сам, естественно. Еще кто-то из треста, я их не знаю…
— И Ляпунов?
— Уж конечно! Для равновесия мнений и точек зрения. Ждут Сегизбаева. Сегизбаев в Париже. Там ЮНЕСКО проводит очередной конгресс по дренажу.
Вера Васильевна посоветовала — посмотреть в бумагах Юрия Константиновича, может быть, остались какие-то дополнения, наброски, заметки — в защиту его варианта.
Вале Валентина Григорьевна ничего не сказала об этом звонке. У Вали были свои заботы: она подготовила большую передачу об институте химии, а главный редактор безжалостно вырезал два интервью и наставительно сказал: «Привыкайте, что у нас республиканское радио, не ваше областное, и мельчить тему не надо». Валя особенно злилась из-за того, что не нашлась, как ему ответить — вежливо, твердо и непреклонно.
И все же она узнала о непредвиденных отцовских сложностях. В субботу Валентина Григорьевна гуляла днем с Николкой — он копался в песке, а тут некстати позвонила Вера Васильевна — передать последнюю сводку, что Сегизбаева ждут к концу следующей недели. Валя оказалась в глупом положении. Она не могла понять, почему так важен для них его приезд. Вера Васильевна театрально вздохнула: «Вечно мы, матери, своих кутят стараемся от всего уберечь», — и рассказала ей, что происходит.
Они вернулись с прогулки, и Валя встретила их очень сухо:
— Я, конечно, понимаю, что инженер Нестеров был твоим мужем. Но мне-то он все же отец…
Глеба при этом не было. Он вчера неожиданно улетел в Москву — сдавать «Целинных шоферов» на союзный экран.
Николка ел свою манную кашу и мог беспрепятственно размазывать ее по всей тарелке, потому что мать и бабушка разговаривали.
Валя сказала:
— А почему папа не стал академиком? Ну, хотя бы доктором наук?..
— Это надо долго думать, чтобы сказать такое! — возмущенно ответила ей Валентина Григорьевна. — Его ученики теперь ходят в докторах и академиках, это — да! А у него был другой характер. Не лучше и не хуже, а другой. Если возникал вопрос — садиться за долгое оформление диссертации или ехать на новый канал, новую плотину, твой отец никогда не колебался. И я его в этом поддерживала. У него фамилии была, вместо званий и степеней. Нестеров сказал… Нестеров не советует… А вы обращались к Нестерову?.. Ну, а что касается титулов и званий, так он заслуженный гидротехник двух республик: Казахской и Туркменской.
Валя примирительно прервала ее:
— С этим, конечно, приходится считаться. Но я к тому говорю, что будь он академиком, не так-то просто было бы отмахнуться от его предложения, как это пытается…
ebooksa