Из-за угла вывернул мужчина среднего роста, в кепке, в гражданской куртке. Черты его лица в темноте почти не различались.
Градов ударил кулаком по автомату, схватил противника за шиворот, ударил затылком об стену. Что-то хрустнуло. Но немец сопротивлялся, схватил его за горло. Круги плясали перед глазами майора. Он ударил вторично, и этого хватило. Рука врага разжалась, пена пошла из горла. Дальнейших усилий не потребовалось. Фриц завалился на бок, лежал неподвижно.
Влад схватил автомат, выпавший из мертвой руки. Теперь хоть что-то! Он хотел обшарить покойника, найти запасные магазины, но к склепу снова кто-то подходил. Градов припал к стене, перехватил автомат за ствольную раму.
– Мартин, ты здесь? Все в порядке?
Еще один субъект, схожий с первым, но ниже ростом, массивнее, вылупился из-за угла и получил казенником в зубы. Треснула челюсть, вместо крика из глотки вырвалось что-то невнятное. Но и этот тип был не лыком шит, навалился всей своей массой, заключил в объятия. Автомат в этой ситуации был бесполезен, Влад отбросил его.
Противник припечатал его к стене, что-то хрипел. Градов ударил немца по ноге. Они упали вместе, майор оказался сверху, бил локтем в живот, потом лбом в переносицу. Объятия врага слабели, он уже не мог сопротивляться, глаза его бессмысленно блуждали.
Влад привстал, дотянулся до автомата, снова бил по челюсти казенником, перемалывал кость в труху. Фашист уже отмучился, а майор продолжал наносить удары, потом откинулся, вконец обессилел, смотрел на тучи, бредущие по небу. Он выбыл из реальности, забыл, где находится.
Отдаленный крик привел его в чувство:
– Грубе, Штольман, вы идете?
Он ахнул. Все проспал! Градов куда-то пополз, волоча за собой на ремне автомат, снова забыл, что недурно бы разжиться боеприпасами.
Три немца лежали за укрытиями, вели огонь по кустам в низине. Видимо, где-то поблизости был кто-то еще. Он не давал оперативникам выбраться с обратной стороны. Эти фрицы расположились с удобством, двое лежали за плитами, третий сидел на коленях, привалившись к надгробию в форме усеченной пирамиды. Иногда этот тип поднимался и осматривался.
Майор положил его короткой очередью, потом ударил по двум остальным и прибил их к земле. Кончились патроны в автомате, да и черт с ними. Ноги Влада подкосились, он привалился спиной к кособокой плите.
Слева, из-за горки бетона и камня, выскочил последний фашист, оставшийся в живых, с ревом открыл огонь. Градов рухнул на землю, заполз за плиту. Пальцы его рвали застежку кобуры. В «ТТ» еще остались два патрона. Пули летели веером, бились о камень. Немец яростно кричал, быстро передвигался. Кто-то выпрыгнул из кустов у него за спиной, вскинул руку с пистолетом, произвел одиночный выстрел. Автоматчик зашатался, повалился носом в бурьян.
От нахлынувшей тишины закружилась голова. Влад привстал, оперся спиной о плиту.
К нему подошел Нагорный, потыкал тело носком сапога, удовлетворенно крякнул и сказал:
– Выручил, командир, спасибо. Мы как последние дилетанты в ловушку себя загнали. У нас Романовский и Шарлотта ранены…
Час от часу не легче! Рано было расслабляться.
Влад бросился к кустам, помог Грамарю выволочь оттуда молодого лейтенанта. Нагорный тащил Шарлотту. Она жалобно выла, из плеча ее сочилась кровь.
– Ты жив, Олежка? – Майор склонился над подчиненным.
– Пока нет, товарищ майор. – Лейтенант с трудом произносил слова, глаза его помутнели.