— Нет, пришел тебя повидать, — сказал Николай. — Раньше не мог вырваться, а вот сегодня удалось.
Он понимал, что надо сломать этот глупый частокол, который незримо разгораживал их.
— Мне очень хотелось увидеть тебя, — повторил Николай, упрямо не принимая шутливо-иронического тона, который в разговорах сбивал их, уводил в сторону.
— Коль не шутишь, так хорошо, — голос Вали дрогнул, а в глазах притух и разлился какой-то непонятный свет. — Ты, я слышала, в штурмовой группе был?
Николай кивнул. Про штурмовую группу говорить не хотелось. Валя поняла и первый раз взглянула на Николая открыто, с доверчивостью. Затем пошла в глубину теплого, прогретого солнцем леса, испятнанного причудливыми тенями и багровыми бликами клонившегося к горизонту солнца. Шла, помахивала березовым прутиком, на конце которого зеленел венчик листьев. Нагибалась под ветками, отводила их в сторону и придерживала, чтобы они невзначай не хлестнули Николая по лицу.
— Я вчера во сне братишку видела… Его тоже Колей звать. Маленький еще, шестой год пошел… — И добавила: — На тебя совсем не похож. Лопоухий и нос пуговкой.
Добавила задушевно и мягко. Будто пожалела, что не Орехов ей приснился.
Николай промолчал. Ему было хорошо идти так по лесу вслед за Валей, слышать ее голос, примечать, как рука ее бережно отводит в сторону ветки.
— Я недавно самоволку сделала, — рассказывала Валя. — На переправе потихоньку отстала и убежала на передок. Там на немцев наткнулась. В траншею гранату кинула, гляжу: трое. Лопочут что-то и руки вверх. Один без мундира, рубаха разорвана, и волос на груди в завитках — противно так. У меня тоже, конечно, видик. В маскхалате, с гранатами, финка на поясе. Когда повела, волосатый все бубнил: «Гут или капут!» Боялся, что я убью…
— Не страшно на передовой? — спросил Николай.
— Нет, — ответила Валя. — Голова только болит, когда обстрел сильный… Два дня воевала, а потом старшина Узелков разыскал. Продраил меня с песочком и сапоги отобрал, чтобы не бегала. Сутки босая на подводе ехала. Ревела, а он как каменный. Вчера только сапоги отдал… Девчата смеются, допытываются, к кому бегала. Болтают, что из-за меня старший лейтенант погиб… Ротой он командовал, я у него сутки провоевала. Дот один взяли, а немцы на нас кинулись. Надо было отойти, а старший лейтенант выпивши был, гордость решил передо мной показать и не отошел. Его немцы и прихлопнули.
Она внезапно повернулась, обняла березу и прижалась щекой к стволу.
— Дела я хочу настоящего каждый день, — резко сказала она. — Воевать хочу, боя хочу, а тут…
Она не договорила, махнула рукой и опустила голову.
— Что тут? — Николая встревожила горечь, которая прозвучала в словах девушки. — Что?
— А то, что в тылу от кобелей отбоя нет, — сурово сказала Валя. — На переднем крае только и отдохнешь, а как в тылу, так к тебе и липнут слюнявые морды, ухаживать начинают, слова разные говорить… Думают, как бы свое схватить, а девушка для них — что полено… Позавчера майор Андреясян мне духи и шелковую комбинацию предлагал за то, чтобы я с ним переспала…
У Николая перехватило дыхание и туманом застлало глаза. Так вот, оказывается, какой майор! Этого майора он знает и поговорить с ним может… Может ему брюхо поубавить.
Пальцы сжали автомат. Руки стали тяжелыми, тугими в локтях.
Валя заметила. Подняла голову, сделала шаг и оказалась рядом.
— Я щетинистая, накалываются и отскакивают, — сказала она.
ebooksa