— Что случилось? Ногу сломал?
Николай скосил глаза и увидел скуластое лицо. Глаза с нездоровой желтизной на белках смотрели обеспокоенно, лицо было добрым. Руки уцепили Николая и помогли сесть.
Боль в пояснице стала медленно отпускать.
— Закури, легче станет, — человек подал Николаю кисет с крупитчатым самосадом. Он приметил костыли и сообразил, в чем дело. — Пробу снимал?
— Снимал, — признался Николай и погладил ладонями колено. — Больно. Всего ведь три шага сделал, и подкосило. Как огнем ожгло.
— Отойдет… Посиди спокойно, и отойдет. Другой раз нахрапом не кидайся… Трактор и тот не любит, когда с ломиком к нему подходят.
Скуластого звали Степаном Тарасовичем. Он оказался комбайнером из МТС, обслуживающим зеленогаевский колхоз. С утра, по холодку, пришел он в Зеленый Гай и осматривал массивы, которые через месяц надо будет косить. Прикидывал, где поправить мостики на арыках, где присыпать канавки, оставшиеся от полива. Потому слышал возле абрикосины стон и увидел Николая…
— Искалечить себя таким манером можно за дважды два. Теперь каждые руки нужны, а ты взялся эдакие фортели выкидывать.
— Мои руки не в счет, — угрюмо ответил Николай.
— Зря говоришь, — желтоватые глаза Степана Тарасовича скользнули по Орехову, угадали под гимнастеркой тугие от костылей бицепсы. — Такие шатуны у тебя, парень, а говоришь — не в счет… У нас вон девчата не могут трактор прокрутить, когда заглохнет, а ты прибедняешься.
— Тяжелая уборка будет, — продолжал комбайнер. — Хлеб низкий, колос слабо зерно держит. Деликатно косить надо, а тут штурвального в армию забрали… Механик ловчит в напарники свою племянницу сунуть, Лидку… На кой черт она мне нужна, лентяйка безрукая. Ей бы спать до полудня да с парнями лапаться. Другие девки хоть в работе разумны, а эта уж где ни побывала. И продавцом, и завклубом, и на осеменении коров… Теперь штурвальным суют, чтобы гарантированную оплату ей получать… Хитер наш механик Леонтий Кузьмич… Где штурвального взять — ума не приложу.
— Тяжелая эта работа? — неожиданно для себя спросил Николай, которому все больше нравился неторопливый и рассудительный комбайнер.
— Не очень чтобы тяжелая, — Степан Тарасович аккуратно погасил цигарку. — На подмену со мной работать. Стой на мостике да крути штурвал, чтобы хедер в землю не ткнулся. Вот и все дело.
— А сидеть на мостике можно?
— Пожалуй, можно, — ответил Степан Тарасович. — Раскладную скамеечку приспособим, и сиди сколько угодно. Тряско, конечно, но ничего. Недельки за две и тебя подучу. Все лучше, чем без толку ногу пробовать. Одни ведь ребятишки и бабы кругом, а в уборку не только каждые руки, каждый палец на счету… Значит, договорились, парень?
— Договорились. Завтра приеду оформляться.
Вечером в дом Буколихи ввалился горбоносый человек в галифе и пыльных парусиновых сапогах. На руке у него болталась камча. Через плечо перекинут мешок.
— Давай, хозяйка, товар, — без всяких предисловий сказал он. — Братан пожаловал в гости. Год не виделись. Он у меня в начальстве ходит.
— Нет водки, — ответила Буколиха. — Сына недавно в армию провожала. Ничего не осталось.
— Цену набиваешь? — усмехнулся покупатель. — Ладно, за горло взяла… Пуд за пару бутылок даю. Пшеничка свеженькая.
ebooksa