Комната выглядела обычной для полуквартирного общежития — две койки, столик, пара стульев, две тумбочки, телевизор, холодильник, шкафчик. Но какой тяжелый дух в комнате! В противогазе нужно сюда входить. Тихо, во сне, без страданий ушел в мир иной Соснов-старший, сам не понял отчего — от рыночных грибков или от водки, купленной в ларьке по дешевке. Но покойный автограф оставил — блеванул на прощанье грибками. Ну и аромат, самому бы от зловония не отравиться. Чайной ложечкой, взятой со стола, положил в принесенный с собой пакетик порцию «привета от Соснова». Бутылку со стола с двумя глотками водки на дне — в другой мешочек. Оба трофея в бумажный пакет — есть работа для эксперта-криминалиста.
Теперь осмотреть комнату, кровати, под ними, тумбочки, под ними… Трудно искать, когда не знаешь, что ищешь. Может, это пузырек с ноготок, иди пакетик крошечный. Может, его здесь бросили, чтобы немедленно избавиться от опасной улики, а могли унести и выкинуть по дороге. А может, этой улики и вовсе не было?.. Быстрее ищи, Виктор, быстрее, если застукают тебя, самочинного обыска Головатый не простит… Нет, ничего не нашел. Теперь скорее из комнаты, под бумажку со штампом горошину пластилиновую, висит, как новенькая. Язычок замка подцепил ножичком, и замок снова закрыт. Уф, пронесло. Добычу в кухню, на нижнюю полку ничейного кухонного стола, постоит, никуда не денется.
Теперь заглянем в другие комнаты. Одна закрыта, в другой… Ага, вот он — забияка, дрыхнет, синячок свой под глазом лелеет.
— Господин художник, проснитесь!.. — не слышит.
В комнате две кровати кое-как одеялами прикрыты, в пепельнице полно скурков. Художники разрекламированным «Мальборо» легкие травят, не признают отечественного яда. А водка на столе русская. Одноглазый боец после вчерашнего добавил, на старые дрожжи хорошо легло, грамм триста заглотил и снова спит. Проверим заодно карманы у главного подозреваемого — ничего интересного.
— Вставай, пьяница! — не реагирует. Возьмем графин с водой, немного на голову, теперь за воротник… Зашевелился, глаза, точнее, один глаз открылся, ищет источник божьей росы. Появился интерес к жизни. Давай, милый, знакомиться. Да садись же, садись!
— Детектив Крылов, у меня вопросы по поводу вчерашнего инцидента.
— Уже спрашивали, — хрипит. — И в отделение возили. На все вопросы ответил и отпущен домой. Больше ни с кем говорить не желаю. Уйди из номера, я тебя не знаю.
— Ах ты, дуэлянт кулачковый, еще кочевряжешься? Ты вчера Соснова-старшего бил? Сейчас экспертиза установила у него сотрясение мозга, и он от этого умер.
— Не рассказывай сказок. Это он мне сотворил сотрясение мозга, вот, чуть глаз не выпал. А я ему в рожу ни разу не попал. Он хоть и пьяней меня, и старше, но в открытом бою непобедим. Отдадим ему должное.
— Вы где родились, Панфил?
— Я внук холуйского богомаза, и сам родился в Холуе. А где надо?
— Сейчас живете…
— В Липецке.
— Почему туда уехали?
Открытым глазом Панфил пошарил по столу, наткнулся на бутылку.
— Говорить с тобой больше не желаю, душа просит, — и потянулся с кровати.
Я выхватил бутылку из-под рук.
— У меня несколько вопросов. Ответишь — отдам.
Панфил слез с кровати, постоял на ногах, покачался, затем смачно плюнул в кулак и размахнулся, целя мне в глаз. Я отодвинулся вместе со стулом, и он со всего маху хлопнулся на пел. Лежа, заныл:
ebooksa