С ухмылками поглядывая на меня, художники скинули плащи и куртки, стали рассаживаться. Я понял, что если не поставлю директора на место, придется уйти, не солоно хлебавши. Я воспользовался приемом, который известен полицейским всего мира — открыл блокнот на чистой странице, положил на стол, вынул ручку из кармана и строгим официальным голосом спросил директора:
— Врач-эксперт установил время смерти Людмилы Катениной в период от пятнадцати сорока до шестнадцати сорока. Где вы были, господин Великорецкий, в этот промежуток времени?
— У вас! — опешил директор. — В этот момент Катенина была еще жива и тоже находилась в вашем доме.
— Позвольте внести поправку. Бы от нас ушли в пятнадцать сорок. В вашем распоряжении был час. Можно, не торопясь, доехать до Московского вокзала, встретить там коллегу и порадовать найденным в мусоре обрывком веревки.
Великорецкий оцепенел, лицо налилось краской. Художники с недоумением смотрели то на меня, то на него.
— Вы не понимаете, что спрашиваете? — наконец смог выговорить директор.
— Понимаю. Я хочу знать, где вы были в указанное время и не вы ли убили Катенину?
— Я убил?! Хорошо, отвечу. Мы расстались с Сосновым-младшим, и я, как обычный командированный, пошел бродить по городу.
— Свидетелей у вас нет, алиби нет. Вы остаетесь в числе подозреваемых.
— Да что вы себе позволяете? Я уже был в Авто вс ком отделении милиции, и мне задавали эти вопросы.
— И я задам, потому что мы с капитаном Бондарем были последние люди, которые ее видели живой, мы знаем больше милиции. Разумеется, если не принимать во внимание убийцу.
— Уголовный розыск ведет официальное следствие. Зачем вам самостоятельный поиск, Виктор?
— У меня появился клиент, заинтересованный в расследовании обстоятельств гибели Катениной. Он внес аванс, и поиск начался. При мне лицензия и оружие, могу показать. Ваша работа — рисовать миниатюры, моя — ловить преступников. И если убийца находится среди вас, или в другом месте, он рано или поздно окажется в моих руках, не сомневайтесь.
— Если так стоит вопрос, — пробормотал Великорецкий, — пожалуйста, ищите негодяя.
— Именно так стоит вопрос… Я никак не могу понять, почему, увидев ваше пальто, молодая женщина в ужасе убежала?
— Это и для меня загадка.
Я повернулся к невысокому, крепко сбитому, лет пятидесяти человеку с умным открытым взглядом — заслуженному художнику России Онисову. Он сразу меня понял и четко ответил:
— В указанное вами время я осматривал Петропавловскую крепость. Алиби у меня нет.
Сосков-младший мыслями был далёка отсюда. Пришлось толкнуть его в плечо:
— Алиби есть?
ebooksa