— С завода?
— А как же! Вот свидетели, — что было мочи заорал Гончаров, указывая на Андронова и Ваську.
— Ш-шалман, а не охрана, — вознегодовал Дед, — Вертайте ее к чертовой матери… обратно на завод. — И обращаясь к Гончарову, добавил: — Свое обещание исполню, выпишу тебе старье это, вагонетку. Помидорщик проклятый! Последнюю твою просьбу сполняю. Пойду к директору об охране поговорю, так весь завод разворуют.
— Не надо, Василий Леонтьевич, директора впутывать, — резонно возразил Гончаров. — Сам ты знаешь, охрана у завода хорошая. Это мы цирк устроили. Кто против цирка устоит? А рельсу возвернем, никому она не нужна.
— Зачем ты приказал рельсу в квартиру волочь? — спросила Мария Андреевна. — Хорошо, они подождали тебя спросить еще раз. Что это ты вытворяешь на старости лет?
— Пошли, — сказал Василий Леонтьевич, не вступая в объяснения с супругой, — провожу.
На лестничной площадке, прикрыв дверь в квартиру, Дед насел на Гончарова:
— Забавляешься, как дите малое. Шумишь, суетишься, глаза навыкате, а ради чего? Мастером был! Гремел! Лучшим мастером, пока раджой в Индии не заделался. Барахла оттуда навез и занялся торговлей. Стыдно перед людьми за тебя.
На Гончарова напала грусть, он опустил руки, обмяк.
— Да разве кому понять?..
— А ты, сосед, тоже хорош, — пропуская мимо ушей сетования Степана Петровича, принялся Дед за Виктора. — Бросили родители, присмотреть некому. Начну я тебя сам выправлять. К бабке наведывайся, твоя бабка правильная, зачахнуть тебе не даст…
Так никто и не решился сказать разгневанному Деду, что на шестой печи авария…
Андронов и Васька возвращались на завод в темноте, около двенадцати ночи, под конец смены. Шагали торопливо, шумно обменивались впечатлениями о встрече с Дедом. Вступили на литейный двор, увидели мрачную холодную печь и примолкли.
Откуда ни возьмись налетел на них Бочарников.
— Вы где были, сучьи дети? — разъярился мастер. — Всю смену прогуляли. Тебе, Андронов, сто инженеров подавай, а ты сам своими руками вот здесь не хочешь поработать? Прибаутками отделываешься! Инженеров заместо себя призываешь! Я те покажу инженеров! Я те покажу сто конструкторов! Докладай, где были?
Андронов растерянно молчал. Гнев мастера был так яростен и справедлив, что обычная для Андронова в стычках с мастером заносчивость и даже наглость покинули его. Он стоял с крепко сжатыми в тонкую линию губами, опустив руки, и от обиды и сознания беспомощности и вины своей едва сдерживал упрямо пробивавшиеся едкие слезы.
Бочарников хотел еще что-то выкрикнуть — злое, беспощадное, уничтожающее и вдруг, взглянув в лицо Андронова, захлебнулся и замолчал. Он никогда еще не видел Андронова поверженным и раздавленным.
Васька воспользовался паузой и пробормотал:
— Деда мы встренули…
— Деда? — невольно переспросил Бочарников. — Василия Леонтьевича? Где вы его встренули?
ebooksa