— Даже если она их не потратила, девятьсот долларов — это слишком мало. Во всяком случае, профессионалы за такие деньги работать не станут.
Уокер молчал.
— Нам необходимо с ней поговорить, — сказал Ричер.
— Мы не можем, — вздохнул Уокер. — Ее отправили в тюрьму штата.
— Она не убивала Слупа. Она вообще ничего не делала. Кармен невиновна.
— Но почему она сделала признание?
Ричер закрыл глаза и некоторое время сидел не шевелясь.
— Она была вынуждена, — сказал он. — Кто-то ее заставил.
— Кто?
Ричер открыл глаза:
— Я не знаю, кто именно, но мы можем выяснить. Попросите принести записи судебного пристава, и мы узнаем, кто ее посещал.
По застывшему лицу Уокера все еще стекал пот, но он поднял трубку, набрал внутренний номер и попросил, чтобы ему срочно принесли журнал, в котором фиксировались посещения. Они молча ждали. Через три минуты из коридора послышались тяжелые шаги, и в кабинет вошел судебный пристав. Это был мужчина из дневной смены. Он учащенно дышал после того, как бегом поднялся по лестнице. В руках он держал толстую книгу.
Уокер взял ее у пристава и открыл, быстро просмотрел и положил на стол в открытом виде. Потом пальцем ткнул в нужное место. Кармен Грир прибыла ранним утром понедельника. Ее увезли два часа назад представители управления исправительных учреждений Техаса. За это время у нее дважды был один и тот же посетитель. В девять часов утра в понедельник и в полдень во вторник к ней приходил помощник окружного прокурора.
— Сначала предварительный допрос, а потом признание, — сказал Уокер.
Других записей в журнале не было.
— Здесь все верно записано? — спросил Ричер.
— Гарантирую, — сказал судебный пристав.
Ричер еще раз посмотрел в журнал. Первый визит помощника окружного прокурора продолжался две минуты. Очевидно, Кармен Грир отказалась давать показания. Второй раз допрос продолжался двенадцать минут. Затем ее отвели наверх, чтобы записать на видеокамеру признание.
— И больше никто не заходил? — спросил Ричер.
— Были телефонные звонки, — ответил судебный пристав.