— Ты правильно поступила, Берта, — веско похвалил ее Майрон, выслушав рассказ служанки. — Ничего никому не говори, пока я не скажу. Подумаю, как с этим быть.
— Да, мистер Фрипп.
— Юноша унаследовал очень много от своего деда, — с улыбкой сказал дворецкий. — Уверен, он вплотную заинтересовался очередной леди и не желает о том распространяться.
— Понимаю, мистер Фрипп, — покорно отвечала Берта.
— Иди, займись делом.
Когда служанка удалилась, Майрон нахмурился и еще около минуты продолжал стоять на одном месте, глядя в одну точку перед собой, — туда, где скрылась из виду Берта.
Уитни и Олдос Милтоны уехали сразу после ужина, сославшись на состояние Джиневры и необходимость быть рядом с дочерью. Баронесса с удовольствием покинула бы «Эддингтон Холл» гораздо раньше, сразу после того, как Норберт, едва сдерживая эмоции, обвинил ее в проявленной глупости. Однако правила приличия не позволяли ей это сделать. Ужин прошел в натянутой обстановке, разговор за столом не шел, так как каждый из присутствующих был погружен в собственные мысли. Сразу же за Милтонами в свою комнату убежала Марисса и удалился Алисдэйр (который потом тайком покинул замок), Розелин сослалась на усталость и ушла готовиться ко сну. Горден Дин не появлялся уже почти сутки, да и Кенрик отсутствовал, однако по этому поводу беспокоилась лишь леди Эддингтон и никто более. В гостиной остались сам виконт, милорд Хамиш Фредерик и преподобный Олдридж, покорно ожидающий возвращения доктора Аттвуда.
— А теперь расскажи мне все, что здесь происходит, — проскрежетал Хамиш, устало опускаясь в кресло.
Он медленно прислонил трость к быльцу, чтобы та не упала, и сложил длинные руки на своей тощей груди. Его сильно бледное лицо выражало утомленность, было видно, что все движения даются старику нелегко. Норберт, наблюдая за отцом, дождался, пока тот удобнее устроится в кресле, затем расположился рядом и рассказал ему все, что произошло за последние дни, начиная с исчезновения Элеонор Тоу. Несмотря на полуприкрытые веки и мерное дыхание, Хамиш Эддингтон внимательно слушал, а когда его сын окончил говорить, то продолжал молчать некоторое время. Виконт терпеливо ждал, понимая, что отец обдумывает услышанное.
— Теперь я понимаю твое беспокойство в отношении этого Нэша, — наконец произнес он. — Эта дура Милтон посеяла зерна подозрения, которые, взойдя, принесут смерть и хаос.
Говоря это, старик совершенно не смущался собственными резкими выражениями в адрес баронессы даже в присутствии Джейкоба Олдриджа, молчаливо сидевшего чуть в стороне, но все прекрасно слышавшего.
— Этого нельзя допустить. Хватит нам самосуда над бродягой.
— Я это прекрасно понимаю, отец.
— И если смерть никчемы, — продолжал Хамиш, не обращая внимания на слова сына, — останется незамеченной, то вторая не пройдет даром. И касаться будет уже не простого бродяги, а жителя графства. Будут большие проблемы, в том числе, как усмирять взбунтовавшуюся толпу. Не допусти этого.
— Да, отец, — Норберт кивнул. — Но есть еще одна малоприятная новость.
Глаза старика медленно поднялись на виконта, с трудом фокусируя взгляд на нем. Утомление было настолько сильным, что Хамиш едва держал себя в руках, дабы не отключиться.
— Говори, — шепотом захрипел он.
— Мне доставили телеграмму от главного констебля графства. Он со дня на день прибудет к нам с инспекцией.
Тяжелые веки старого Эддингтона прикрыли его водянистые глаза. Норберт видел, что отец услышал и понял то, о чем он хотел ему сказать. Встал с кресла и отошел в сторону.
— Майрон!
ebooksa