Девонширский Дьявол

— Ищи дурака! — воскликнул тот, кто обнаружил след. — Добровольно идти по отметинам дьявола? Вы как хотите, а я не пойду!

— Заткнись! Мы идем все вместе, — жестко процедил Джим. — Вместе пришли, вместе и уйдем. Все за мной. Глядите в оба. И не затопчите тут ничего!

Он уверенно пошел вперед, за ним Уэсли и Ригби Абрамсоны, остальные двое секунду-другую потоптались на месте, но все же нерешительным шагом двинулись следом за ними. Туда, куда уводили метки, оставленные Девонширским Дьяволом…

Расставшись с торговцем травами, который поведал ему свою историю, Кенрик был по-юношески взбудоражен услышанным. Он посчитал, что наткнулся на очень важного свидетеля и на информацию, способную помочь тут же разыскать пропавшую Агату Абрамсон. Уже через некоторое время он уверовал, что благодаря ему девушка может быть спасена, и он станет настоящим героем. Правда, на вопрос, как именно она будет спасена, воображение Кенрика не отвечало, да это и неважно. Главное, разыскать как можно скорее доктора Аттвуда, и все решится само собой. Он отвязал коня, резво вскочил в седло и помчался во весь опор прочь с рыночной площади. Прочь из Уокерли, в «Эддингтон Холл». Кенрик думал, что наверняка сможет застать Валентайна Аттвуда именно там. Юноша пришпоривал лошадь что есть силы, ибо разыгравшееся воображение, подогреваемое неуемным чувством собственной важности, от чего зависела жизнь человека, подгоняло его. Миновав окраину деревни, Кенрик Эддингтон поскакал по проселочной дороге. Дорожная пыль стояла столбом, забивая ноздри коня и его самого. Он решил сократить путь и свернул влево, через овраги, миновав которые, необходимо было обогнуть кусок лесной чащи и выехать наперерез основной дороге, ведущей в замок. Теперь в лицо били лишь порывы ветра, неведомо откуда взявшиеся в вечернее время насекомые и всевозможные запахи разноцветий луговых трав. Вскоре Кенрик приблизился к лесу. Оставалось совсем немного — и вдали можно будет рассмотреть очертания «Эддингтон Холла». Но тут лошадь неожиданно оступилась, пришпориваемая наездником, нога зашла за ногу, и они рухнули на землю. Кенрик, падая, сильно ударился боком и по инерции кубарем полетел вперед. Его голова стукнулась о что-то твердое, и он мгновенно потерял сознание. Конь захрипел от боли, но встать не мог — сломана нога. Как долго он провалялся без чувств, Кенрик не знал. Но когда очнулся, голова раскалывалась на части и жуткий холод пробирал до мозга костей. Поначалу он с трудом приподнял тяжелые веки, постарался пошевелиться, но резкая боль по всему телу заставила его скривиться и замереть. Неужто сломал ребра при падении? Вторая попытка удалась немного лучше, и он сумел даже повернуться на бок. Вокруг кромешная тьма, да и после такого удара головой Кенрик не в состоянии был сфокусировать взгляд и осмотреться. Он чувствовал, что лежит на сырой земле, от которой веет холодом. Он поморгал, пытаясь вернуть нормальное зрение, приподнялся на локте, стиснув зубы от внезапных приступов резкой боли. Лунный свет, пробившийся сквозь тучи, слабо осветил то место, где он сейчас лежал. Деревья вокруг, густая трава. Лес? Но почему он в лесу? Ведь падение произошло в поле неподалеку? И где его лошадь? Все эти вопросы хаотично промелькнули в голове Эддингтона, прежде чем он сумел разглядеть впереди себя очертания фигуры. Человек. Он сидел на земле, подобрав под себя ноги. Что-то несвязное тихо бормотал себе под нос и, казалось, совершенно не обращал внимания на лежащего перед ним Кенрика. Привыкнув к темноте, Эддингтон с удивлением рассматривал его — тощий, одетый в грязное тряпье, длинные всклоченные волосы обрамляли огромную голову, которая казалась до ужаса несуразной на тонкой шее и узких плечах. И запах. Кенрик даже на таком расстоянии учуял вонь, исходящую от незнакомца. А потом его охватил внезапный страх. Он вдруг понял, что на эту поляну его притащили бесчувственного, и ему совсем неведомо, где он, кто перед ним и что с ним собирается делать этот странный человек. Кенрик продолжал смотреть на него до тех пор, пока бормотание не закончилось, и он вдруг понял, что незнакомец также смотрит прямо ему в глаза. Смотрит молча, изучающе. Затем его полные губы под густой бородой растянулись в оскале, обнажая почти беззубый рот.

— Кто вы? — испуганно спросил Кенрик, не отводя взгляд. Казалось, он напрочь забыл о боли в теле и голове.

Человек продолжал молчать и улыбаться.

— Кто вы?

Незнакомец неожиданно ловко вскочил на ноги, мгновенно приблизившись к Кенрику. Тот резко дернулся назад, но сильная боль вновь сковала его тело. Он застонал. Человек сел прямо перед ним и схватил Эддингтона за руку костлявыми пальцами. Однако Кенрик ничего не мог поделать — любое движение причиняло невыносимые страдания. Он зажмурился, чувствуя, как внутри колотится сердце. Мысль о том, что его сейчас убьют, влетела в голову настолько быстро и естественно, что юноше она показалась вполне очевидной в такой ситуации. Вонь от немытого тела въедалась в нос, цепкие пальцы не выпускали его руку из своей.

— Ты… — прохрипел незнакомец гнусаво и с низкой тональностью, — …говоришь…

На мгновение возникла тишина, нарушаемая лишь сильным сопением человека. Он будто ожидал какого-то ответа от Кенрика, бесцеремонно пялясь на юношу своими большими глазами. Эддингтон вновь посмотрел на него, смиряясь со своей участью.

— Говорю, — неожиданно для себя утвердительно произнес он.

— Хорошо, — скрипучий голос незнакомца звучал как-то по-детски. — Встань.

Кенрик попытался подняться, но не смог.

— Встань, — повторил человек, вылупившись на Эддингтона.

— Я не могу! — воскликнул тот. — Видимо, сломал ребра.

— Нога, — и незнакомец свободной рукой показал на правую конечность Кенрика.

Вначале юный виконт не понял, но после того, как тот вновь буркнул «нога», до него дошел смысл сказанного. Эддингтон пошевелил правой ногой, затем осторожно согнул ее в колене. Боли не было. Целая.

— Хорошо, — часто закивал головой человек. — Нога.

Теперь его грязный палец показывал на другую конечность. Кенрик повторил аналогичную процедуру. Результат тот же. Это немного взбодрило его. Он проделал все то же со своими руками, которые также оказались совершенно целыми.

— Хорошо, — незнакомец как-то странно захихикал.