Секунду Пардальян смотрел на него насмешливо-умиленно; увидев, что его собеседник погружен в мечтания, он пожал плечами и сказал:
— Если дело обстоит именно так, то провалиться мне на этом месте, но ваш друг Дон-Кихот — безумец!
— Безумец?.. Да… Вы подали мне мысль… Надо будет обдумать… — пробормотал Сервантес.
Но внезапно возвратившись к действительности, он встал и отвесил Пардальяну глубокий поклон:
— Во всяком случае, это славный и храбрый человек… Я хочу сделать вам предложение, шевалье.
— В чем же оно заключается? — спросил Пардальян, начиная испытывать некоторое беспокойство.
— В том, — ответствовал Сервантес, в чьих глазах читалось веселое лукавство, — чтобы выпить вместе со мной за здоровье прославленного рыцаря Дон Кихота Ламанчского!
— Черт побери! — произнес Пардальян и поднялся, облегченно вздохнув. — Я это сделаю от всей души, хотя и не знаком с этим достойным сеньором…
— За славу Дон Кихота! — воскликнул Сервантес со странным волнением.
— За бессмертие вашего друга Дон Кихота! — пошел еще дальше Пардальян, чокаясь с Сервантесом; тот приложил руку к сердцу в знак благодарности.
Про себя же шевалье подумал: «Клянусь Пилатом! Эти поэты все немножко сумасшедшие!»
Но тотчас же на лице его мелькнула ироническая ухмылка: «В конце концов, мне ли бросать камень в других?»
Глава 11
ДОН СЕЗАР И ЖИРАЛЬДА
Опорожнив чаши единым духом, как это и полагается в подобных случаях, они вновь уселись друг против друга.
— Шевалье, — просто сказал Сервантес, — ведь мне не надо вам говорить, — не правда ли? — что я всецело вам предан.
— Я рассчитываю на это, черт побери! — ответил Пардальян так же просто.
Рукопожатие скрепило их договор о дружбе.
Тем временем дворик опять заполнился народом. Несколько кавалеров, вид которых отнюдь не внушал доверия, шумно беседовали между собой в ожидании заказанного вина.
— Клянусь Святой Троицей! — говорил один. — Знаете ли вы, сеньоры, что с некоторых пор Севилья похожа на кладбище?