Перед глазами Ильи предстала первая встреча с Красновым. Постоянное массирование мизинца на правой руке, будто тот мешал.
«Так человек мог спрятать неправильно сросшийся палец, чтобы не дать мне зафиксировать в памяти как особую примету».
Мысль настолько ошеломила Богданова, что тот сам того не ведая, произнёс: «Как я мог забыть?»
— Ты это о чём? — следя за тем, как меняется взгляд сына, Богданов — старший почувствовал, как тревога начинает вгрызаться в сознание.
— О мизинце. О чём же ещё.
Взяв из рук Ильи снимок, Николай Владимирович ещё раз внимательным образом изучил его.
— Я так долго искал этого человека. Уже начал бояться, что никогда не найду. Гришин являлся ниточкой к раскрытию убийства Александра Ивановича.
— И где ты его нашёл?
— Не поверишь. В кабинете того главного начальника КГБ, которому я периодически приносил написанные мною статьи. Для чего ему понадобилось присутствовать при нашем с генералом разговоре, остаётся загадкой. По крайней мере для меня. За всё время встречи Гришин не проронил ни единого слова, сидел и слушал, время от времени кидая в мою сторону изучающие взгляды. Поначалу меня это нервировало. Стоило же поймать взглядом кривой мизинец, как всё сразу встало на свои места. Захотелось ещё раз взглянуть, чтобы удостовериться.
— И что ты сделал?
— Когда пришло время прощаться, я должен был протянуть новому знакомому правую руку. Тот, желая сохранить примету в тайне, протянет левую. Просчитав, я поменял руку, вместо правой протянул левую. Гришину ничего не оставалось, как сделать то же самое.
— А дальше?
— Расстались, как ни в чём ни бывало.
— И после этого больше не виделись?
— Напротив. Сергей Фёдорович стал меня опекать. Помогал, чем мог. Статью не принимают, он- тут как тут. Встречу организовать с учёным или политическим лидером? Ради Бога.
— И ничего не просил взамен?
— Ещё как просил. Даже требовал. Спустя какое-то время и того хуже, начал угрожать. Тихим, не пугающим, не раздражающим, при этом пробирающим до костей голосом, типа не найдём документы, обоим будет кранты, меня выгонят из газеты, его — из органов.
— А ты что?
— Ничего. Не знаю мол, куда Соколов мог спрятать архив. Может, сжёг, может, жене отдал?
— А он?
ebooksa