Задуманное провалилось с треском.
Из трубки вырвалось: «Здравствуйте, Илья Николаевич».
Затем последовало: «Я узнал вас».
— Необходимо встретиться, — стараясь держать себя в руках, проговорил Богданов.
— Встретиться? Для чего?
— Обсудить детали наших с вами отношений.
Пауза стала свидетелем того, что полковник оказался в нокдауне сбивших с толку обстоятельств. Длилось это пару секунд, не больше, после чего возникла фраза, которой впоследствии суждено было стать ключевой для всего разговора.
— Не означает ли это, что вы приняли решение?
— Означает.
— Отлично! Я всегда говорил, что нынешняя молодёжь не только умна, но и дальновидна. Наверняка, вы подумали и о том, где нам лучше встретиться?
— В баре «Пивляндия» на Фрунзенской набережной, неподалеку от Садового кольца.
— Во сколько?
— В восемнадцать часов.
— Договорились.
Короткие, похожие на трассирующие пули, гудки стали свидетелем того, что первый ход Илья сделал. Пришла очередь отвечать противнику. Оттого, какую тот выберет стратегию, зависело многое, если не всё.
В баре было не так много народу, как ожидал Богданов, что не столько огорчило, сколько обрадовало. Разговаривать при вырывающемся из двух десятков глоток шуме — не самое приятное занятие.
Гришин появился минута в минуту.
Илья к тому времени успел опустошить один бокал с пивом и уже подумывал, не заказать ли второй. Лёгкое веселье должно было начать поднимать настроение, что в сложившейся ситуации могло сыграть не последнюю роль.
Отыскав глазами Илью, полковник, войдя в зал, огляделся.
То, что атмосфера не пришлась по вкусу, было написано у Гришина на лице. Гримаса брезгливости с долей удивления, от которой за версту разило вопросом: «Почему здесь»?